Девчонка еще эта, черт бы ее побрал, из головы не выходит, напугаю ведь ее, как пить дать напугаю. И что я ей скажу? Вопросов уйма, а ответов нет.

Докурив, взглянул на часы, стрелка только-только перевалила за семь, рань несусветная. Из спальни внезапно послышалась трель звонка. Встав со стула, направился в комнату. На экране телефона, вибрирующего на кровати, высветился номер Димы. Усмехнувшись, я провел пальцем по экрану, отвечая на звонок.

— Слушаю.

— Документы готовы, — как всегда коротко и без лишних слов сообщил друг, — надеюсь, я об этом не пожалею.

— Ты их всех среди ночи что ли гонял?

— Ничего, — в голосе послышалась усмешка, — иногда полезно задницы растрясти.

— Спасибо, — поблагодарил я коротко, — я перед тебой в долгу.

— Сочтемся, — донеслось из динамика, и Демин закончил звонок.

Многословностью Дмитрий Викторович не отличался, предпочитал разговорам пулю в лоб, так надежнее. Я даже не удивился, что все было сделано так быстро, любой в этом городе будет плясать среди ночи на территории его дома, если Демин того захочет.

Все оказалось проще, чем могло бы быть. В очередной раз бросив взгляд на часы, я решил, что пора собираться. Справедливо рассудив, что наверняка напугаю девчонку, решил, что одеться бы нужно поинтеллигентнее что ли. Остановив выбор на классических брюках и белой рубашке, я быстро оделся, и схватив пальто и ключи, и покинул квартиру.

Погода сегодня была еще отвратительнее, чем вчера. Противный косой дождь ударил в лицо, стоило только перешагнуть порог подъезда. Многоэтажные дома на фоне серого, затянутого свинцовыми тучами неба, смотрелись мрачнее обычного. Все вокруг казалось унылым и убогим. Порой хотелось выть от мерзкого ощущения от абсолютной, разрастающейся пустоты внутри, и поздняя осень, с чернеющим над головой небом, промозглым ветром и холодным, противным дождем лишь усиливали это желание.

Постояв немного, и поморщившись от бьющих в лицо ледяных капель, я уверенным шагом двинулся к своей машине. До больницы добрался быстро, немногочисленные машины на дорогах не создавали уже привычные утренние пробки. Сегодня город слово замер, будто вдруг все решили остаться дома. А впрочем, в выходной, да в такую погоду это не удивительно. Оказавшись в больнице, я первым же делом отыскал лечащего врача Инги, тот, естественно, уже меня ждал.

— Быстро вы, — усмехнулся он, завидев меня и первым протягивая руку в знак приветствия, — я на работу не успел прийти, а меня перед фактом поставили, что вы девочку забираете, документы вот всучили, — помахал он папкой перед мои носом и добавил недоверчиво: — Зачем вам девочка?

Я бы на его месте тоже не доверял, приехал какой-то мужик, пациенткой интересуется, а на следующий день этот мужик уже ее официальный опекун. Мало что ли извращенцев вокруг.

— Если бы я знал, — взъерошив волосы, я устало взглянул на пожилого врача, — извините, как вас…

— Леонид Васильевич, — опередил меня доктор.

— Так вот, Леонид Васильевич, нет у меня ответа на Ваш вопрос, сам не знаю, зачем ее забираю и зачем мне этот геморрой, просто не могу допустить, чтобы девчонке жизнь сломали, считайте, благотворительностью решил заняться.

Врач долго и внимательно смотрел на меня в упор, видимо, пытаясь отыскать ложь в моем поведении, вот только, даже, если бы и отыскал, все равно бы ничего сделать не смог, вопрос этот решенный уже, а он человек подневольный. Сказали выполнять — значит выолнит.

— Надеюсь, так оно и есть, — наконец заключил он, — не хотелось бы узнать, что ее нашли где-нибудь в подворотне с перерезанным горлом.