— Зачем ты говоришь это мне? Это не мое дело. Просто интересно, что изменилось? Ты решила сплавить девчонку подальше или наоборот, на пороге смерти испугалась, что потеряешь ее? — не сдержавшись, все же поддел он. Почему-то ее «Мне жаль» ужасно злило.

— Не суди меня строго, Дэн... — в голосе Эми прозвучало искреннее раскаяние. — Однажды я тебе все расскажу, и возможно, ты даже поймешь меня. И не волнуйся, я не скажу Джо, что знаю о вашем разговоре. Я правда рада, что она тебе открылась. Обычно она никому не доверяет. Особенно мне. Да и как доверять той, которая много лет пыталась забыть о твоем существовании…

— Надеюсь, ты сдержишь обещание и Джо не узнает о том, что я проболтался, — сказал Даррен. У него никогда не было причин не доверять сестре, но почему-то сейчас он чувствовал себя так, словно кого-то предал. — Джо боится, что ты разлюбишь ее. Боится, что все вернется и будет как тогда, в интернате.

— Моя бедная девочка... Простите меня. — Эми явно старалась взять себя в руки, но на той стороне Даррен все равно слышал сдавленные рыдания. — Я задолжала вам обоим слишком много. Прости, Дэн.

— Я буду ждать, когда ты сможешь рассказать мне о Джо, — напомнил Даррен, не желая больше играть в эту непонятную игру с недоговорками. — Ты обещала. Так не забудь.

Закончив этот странный разговор, Даррен отправился в душ. Похоже, теперь из-за любого упоминания о Джо он будет вынужден полоскаться в ледяной воде, как енот-полоскун. Если не от необъяснимого возбуждения, так от злости и чтобы остыть.

Стоя под прохладными струями, он пытался проанализировать то, что узнал.

Эми кажется искренней. Но что с ней случилось тогда? Если подумать... после больницы сестра стала по-другому относиться и к нему. До болезни она ни за что не попросила бы о таких странных вещах, как «одна-единственная услуга».

Он оделся и спустился в кухню. Джо уже была там. Суетясь, девушка готовила завтрак: к договорным отношениям и его предложению поработать кухаркой она отнеслась крайне ответственно. Тонкие руки летали над дощечкой для нарезки сыра, пепельные волосы были собраны в высокий хвост и оставляли открытой нежную шею.

В голове мелькнули обрывки сна, и он сильнее сжал челюсти, пытаясь прийти в себя. Разогнав наконец мысли, Даррен прошел вглубь кухни.

— Помочь? — спросил он, не надеясь на положительный ответ. То, что девчонка крайне упряма, он уже понял.

Девушка слегка вздрогнула.

— Доброе утро, — ее голос показался ему каким-то неуверенным. — Нет, спасибо, я сама.

Она продолжила довольно умело орудовать ножом, нарезая овощи и бекон для омлета. Тут же стояла мисочка с уже взбитыми яйцами.

Даррен опустился за стол. Он был раздражен или даже зол. Вот только решишь отдохнуть и заняться устройством собственной личной жизни, как на твоей шее окажется странная девица, упрямая, как буриданов осел, и независимая, как статуя Свободы.

 Из задумчивости его вывел голос Джо, которая уже заканчивала приготовление завтрака, нарезая зелень.

 — Вот черт! — тихо выругалась девушка и бросилась к раковине.

 — Что там? — Он рефлекторно поднялся.

 — Ничего... Пять минут, и все будет готово.

 Оказавшись за спиной Джо, Даррен увидел, что с ее пальца капает кровь.

 — Ты в порядке? — Развернув девушку к себе, он схватил ее запястье, осматривая рану, затем достал из кармана платок и обернул ее руку, чтобы кровь не растекалась дальше. — Очень больно? Порез кажется довольно глубоким. Прости. Давно надо было купить безопасный нож.

 — Н-нет-нет, все хорошо... — ответила она, почему-то смутившись.