Шире развожу ноги, как бы приглашая его, и стягиваю с его широких плеч фрак. Что в костюме, что в защите воина Джерон воистину сексуален и желанен. От одного ощущения его бугристых мышц под тонкой тканью сорочки у меня перехватывает дыхание.

Я чувствую, как жар выталкивает из меня влагу, и жажду, чтобы Джерон немедленно заполнил меня, но он медлит, играет. И драконица внутри меня лютует от нетерпения.

Плавно прекратив поцелуй, Джерон чуть отстраняется и, заглядывая в мои глаза, улыбается. На его лице отражаются красные огоньки моих вспыхнувших глаз. Я сбивчиво дышу, грудь высоко поднимается, словно ей мало места в платье.

Джерон подушечкой большого пальца проводит по моей мягкой влажной губе и медленно вводит в мой рот средний палец. Глядя ему в глаза, я полизываю его, слегка посасываю, и дракон с шипением открывает рот. Вынимает палец изо рта, запускает руку между моих ног и вводит его в возбужденное лоно.

Закатывая глаза, я выгибаюсь, полностью уверенная, что Джерон не даст мне упасть с террасы. А он шепчет мне на ушко:

— И часто ты ходишь без белья, Мелисанта?

Его настойчивый палец входит все глубже, растягивая под себя мои пульсирующие стенки.

— Всегда, — хрипло отвечаю я, еще больше заводя дракона.

Он начинает медленные, ритмичные движения, и я до боли прикусываю губу. Это невероятно эротично — знать, что тебя могут застукать. Но мне даже хочется, чтобы кто-нибудь (Винс, Клем или даже Мариус) обнаружил, чем я тут занимаюсь. Чтобы увиденное всплывало в его памяти снова и снова всю оставшуюся жизнь, сколько бы веков он ни прожил.

— Да ты проказница, — улыбается Джерон и опускается передо мной на колени.

Не прекращая движений пальца, он кончиком языка надавливает на вершину моего бутона, обводит ее по кругу и присасывается к ней.

— О-о-о, — вырывается из меня на длинном выдохе.

Ногтями я скребу по парапету, другую руку кладу на голову Джерона и позволяю себе управлять им. Перед глазами все плывет и сверкает вспышками. Кажется, что звезды опустились с небес и завели хороводы вокруг нас. Приглушенная музыка совсем отдаляется. Мир сужается до нас двоих. Я уже не понимаю, кто из нас кем околдован, но точно знаю, что хочу этого мужчину своей душой и телом.

Мои бедра двигаются ему навстречу, он ускоряет движения пальца и усиливает посасывание. Я стону сквозь стиснутые зубы, требуя больше, горячее.

Джерон доводит меня до настоящих судорог, любуется тем, как обильно увлажняются мои складки, осыпает поцелуями внутреннюю часть моих бедер и поднимается.

Глядя в мое разомлевшее лицо, он ловко расстегивает ремень брюк и широкой головкой своего внушительного орудия упирается в мое лоно. Я запрокидываю руку за его шею, притягиваю его к себе и впиваюсь в его рот поцелуем. Пробую себя на вкус, нахожу его божественным и довольная впускаю в себя Джерона.

Он звучно выдыхает мне в рот, когда его член проникает в меня всей своей длиной. Я тесная для него, и он дает нам мгновенье привыкнуть друг к другу.

— Ты сводишь меня с ума, Мелисанта, — шепчет он, скользя по моему лицу хмельным взглядом.

Интересно, чем? Своей безотказностью? Надеюсь, он не подумал, что я со всеми женихами переспала за эту неделю…

Он начинает уверенные, мощные толчки, выбивая из меня уже не стоны, а крики, и закрывая мой рот поцелуем, заглушая их.

Я царапаю его шею, в кулак сжимаю волосы, покусываю губы, упиваясь этим вечером бунтарства и свободы. Впервые на свидании я делаю то, что хочу, а не то, что надо.

Я наслаждаюсь вкусом и запахом Джерона, его шепотом и ласками, хлюпающими звуками и атмосферой дикого секса. Я желаю этого мужчину: в мужья, в любовники, в защитники. И что бы там ни решил мой отец, либо он благословит нас с Джероном, либо пусть сам женится на своих фаворитах!