Нат прикусил губу.

— И зачем бы это делать?

— А!.. Тебе, значит, нравится слыть великим талантом, да, Спинс? Даже если это на самом деле не совсем так? То есть ты ночами тренируешь свои чары, а потом делаешь вид, что все-то у тебя выходит само по себе и с первого раза?

Нат не мог не согласиться. Взять даже проклятую витрину с конфетами профессора Кирста. Ведь он мог бы вместе с ребятами со своего курса пытаться ее открыть, но предпочел никому не показывать неудачных попыток.

— Ненавижу проигрывать. А уж прилюдно тем более, — признался он негромко.

— А стоило бы, — хмыкнула Джун. — Если бы ты не был таким непогрешимым совершенством, людям было бы легче примириться с твоей гениальностью.

— И что ты предлагаешь? Завалить все экзамены, чтобы безразличные мне люди сказали: «Ах, не такой уж он и зануда»? Пф! Плевать мне на их мнение, лучше добьюсь чего хочу.

— И чего ты хочешь?

— На данном этапе — закончить с отличием первой степени.

— Да это уже у тебя в кармане. Сколько тебе уже прислали предложений о стажировках?

— С чего ты?..

— Ну сколько?

— Три.

— И это до результатов экзаменов. У-у, Спинс, надо бы взять у тебя автограф, пока это еще возможно. Распишешься на груди? — И она оттянула ворот футболки. Нат зацепил взглядом ложбинку между двух нежных сфер, едва выглянувших из-под ткани. Джун со смехом отпустила ворот.

— Очень смешно, — буркнул он и отвел взгляд.

— Ну правда, в чем смысл? Ты ведь уже блестящий ученик, первый на всех курсах. Зачем продолжать так уж стараться?

— А что мне делать? Сдаться на финишной прямой?

— Да нет, просто немного повеселиться. Разве не за этим ты ввязался в эту авантюру со мной?

Нат неопределенно повел плечом.

— Я просто хотел поесть нормально.

— Ну да, конечно, — Джун тихо посмеялась себе под нос.

Бочки гудели себе, иногда какая-то начинала дрожать. Они помолчали, каждый думая о своем.

— А чего хочешь ты? — спросил Нат.

— М?

— Я хочу закончить академию с блеском, а ты? Прогуливаешь классы с первого курса, все правила нарушила не по разу, чуть не вылетела. Чего ты хочешь? Чего добиваешься? Чтобы тебя вышибли?

— Ну уж нет! Я заслужила свое «магическое», — она изобразила кавычки пальцами, — образование. И я его получу.

— Тогда почему тебе настолько наплевать?

— Потому что я не собираюсь завивать кудри, пропитывать ткани грязеотталкивающими чарами или сцеживать свою магию в брикеты. — Она презрительно сморщилась.

— Почему? Ну, то есть… Ты же учишься на практике. Что ты собираешься делать после академии?

— О, у меня множество талантов, и я найду им применение в большом мире. Выбраться бы только отсюда поскорее. — Джун устало потерла лицо ладонями.

— Не понимаю. Если тебе так это противно, почему ты пошла сюда учиться?

— Потому что я не хотела учиться на практике, вот почему. Но на чары я не смогла попасть. Видишь ли, в год моего поступления очередь претендентов была сдвинута на два места. Для королевской задницы и для тебя, прапраправнука какого-то там великого мага в Конклаве. Для таких золотых деток общие законы не писаны. В итоге, несмотря на то, что я отлично сдала вступительные тесты, я не прошла на чары. А платное обучение родители не могли потянуть. Нам такое не по карману. Местечко нашлось только у практиков. Вот, мол, мы вас не вышвырнули ради других, учитесь. Именно поэтому ваш Конклав — сосет, — подытожила Джун скучающим тоном.

Нат смущенно отвел глаза.

— О.

— Чувствуешь себя виноватым?

— Нет, — пожал плечами Нат. — Не я же установил правила. Я бы сдал вступительные…

— Ты-то, ясное дело, оправдал доверие, а вот Принцесса… Обидно, знаешь ли, получать огрызки, видя, как именно он учится на ваших сверхпривилегированных чарах. — Джун сладко потянулась. Нат не смог не отметить, как гибко она выгнулась. Че-ерт… А ведь Джун и правда красивая. То есть не то чтобы красотка, но красивая. Ему кажется красивой. Вот сейчас, сидя на бочке в неярком свете, в форме для чарбола, встрепанная, с волосами, что даже бедер касаются… Так, стоп. Что там она говорила про его лучшего друга? Что-то нелестное. Но Палий ведь и правда учился из рук вон плохо и неохотно. Возразить тут было совсем нечего.