Нат, на мгновение отстранившись, открыл затуманенные глаза и облизал губы. Джун стояла совсем рядом, глаза были закрыты. Она замерла, словно ее околдовали, едва дышала. Нат залюбовался ее пылким румянцем. И вдруг Джун, открыв глаза, тоже облизала губы. Как-то неосознанно, явно растерянно. Нат снова поцеловал ее, и на этот раз всё было куда откровеннее.

Поцелуй стал сладким, дурманящим. Нат терял голову. Как же хорошо…

Он не понял, когда обнял Джун. Просто нужно было придержать ее голову, стать ближе, шагнуть вперед, чтобы Джун уперлась спиной в бочку. Так было правильнее, удобнее. Потому что их поцелуй из невинного становился всё более жарким. Столкнулись языки, мягко проскользнули друг по другу, и Ната пробило током. Он почувствовал пальцы Джун в своих волосах. Они целовались, жарко обнявшись, забыв, почему и как это произошло. Ната всё больше вело. Он чувствовал Джун так близко, теплую, пахнущую чем-то неуловимым, ее волосы скользили между пальцев, ее грудь под плотной спортивной футболкой прижималась к его груди. С каждым новым поцелуем перед его мысленным взором стали вспыхивать картинки одна бесстыдней другой. Грудь Джун, ноги Джун, стоны Джун… Джун, Джун…

Резко вздрогнула бочка, и они, опомнившись, отшатнулись. Джун секунду смотрела на него так, словно не могла поверить в то, что произошло. Она отвела взгляд, спустила руки с его плеч, и Нат понял. Выпустил Джун из объятий и сделал шаг назад, давая ей простор. Она, ошеломленная и смущенная, шумно сглотнула.

— О!.. — сказала сипло и кашлянула. — Кхем! Ладно, беру свои слова назад, — натянуто рассмеялась она. — Ты… В тот раз ты действительно не старался. — Она прыснула. И тут же, под предлогом, что ей срочно нужно порыться в своей сумке, отошла от него еще дальше.

Нат проклинал чертову бочку на все лады. Чтоб ее! Они могли бы…

«Что? — мысленно прикрикнул он на себя. — Могли что? Переспать тут, в прачечной? Конечно же, нет, но… Чертова бочка!»

Джун как ни в чем не бывало заглянула в бочку, в которой очищались их вещи, и стала доставать одежду.

— Готово, господин умник. Держи.

Нат подошел и взял свою одежду, Джун отвернулась, пряча глаза. Нат чувствовал ее недовольство. Жалеет? Стыдится? Что? Ведь всё было… здорово. Ему понравилось, и очень даже. И ей тоже нравилось. Он же не слепой!

Джун быстро обулась, побросала одежду в сумку.

— Я пошла, завтра в восемь, как обычно, — сказала она скороговоркой и умчалась из прачечной. Нат понуро кинул вещи на ближайшую бочку и стал переодеваться.

М-да уж. После такого раздеться под взглядом Джун было бы совсем неловко, может, поэтому она и убежала? Щадит его чувства? Что-то не верилось в ее деликатность. А может, он позволил себе слишком многое? Но она ведь не возражала! Ей нравилось, он ведь точно это видел. А может, это стыд не перед ним, а перед тем, другим? У нее ведь есть тот, для которого она готовит зелье, а его, Ната, поцеловать можно разве что в шутку. А ведь ей понравилось…

Стоило прийти в себя и не поддаваться иллюзиям. Стоило. Но Нат шел в сторону своего общежития и не мог перестать улыбаться. Что за девчонка эта Патик, будь она неладна. Сумасшедшая… Смешная… Теплая…

— Спинс!.. Спинс, стоять!

Нат так замечтался, что услышал только со второго оклика. К нему на всех парах несся староста прикладников, Марк Далин.

— Наказание, Спинс! — с невыразимым торжеством сказал он. — Час работ за блуждание ночью по академии.

Нат с улыбкой протянул руку, и штраф окольцевал его запястье неснимаемым браслетом.

— Спасибо, — беззаботно сказал он. Марк, русоволосый здоровяк, кажется тоже игрок в чарбол, подозрительно смотрел на него.