Джун тихо засмеялась:

— Ага, распускать слухи и смотреть, как народ сам придумывает легенды, — это то еще развлечение.

Нат расхохотался.

— И не лень тебе?

— Жизнь без капризов не жизнь, — Джун пожала плечами. — А ты? Уже решил, что сломаешь? Ты-то точно можешь сделать это как полагается.

— А как полагается?

— Великими непреодолимыми чарами, ясное дело.

— Я… — Нат замялся. — Не знаю… Ломать — это как-то глупо.

— Это же традиция, Нат. И причем довольно веселая.

— Может, я хочу созидать, а не разрушать. — Он отвел глаза. Фраза и самому показалась слишком уж заносчивой.

— Тогда почини фонтан, думаю, это всех впечатлит. Или Лунный мост. Представь, как все обалдеют, когда он появится днем!

— Пытался починить фонтан… — признался он вдруг. Вообще-то он даже Палию в этом не признавался, стыдно было. — Не вышло.

— Почитаешь записи Симлика — может, и выгорит.

— Посмотрим. — Нат мечтательно поглядел на свою сумку.

— Странный ты, знаешь?

— Почему?

— Такой… правильный, аж встряхнуть хочется. — Джун усмехнулась и смущенно отвернулась. Встала, пошла к часам и стала простейшими бытовыми заклинаниями крутить стрелки. Затрещали возмущенно шестеренки, что-то скрипнуло внутри механизма.

— М-да… великое проклятье Фердинанта… — пробормотал Нат, наблюдая, как Джун просто и бесхитростно тянет часовую стрелку вниз.

— Сделаем сегодня рекорд — путь показывают плюс шесть часов, а?

— Лучше плюс три, самое мерзкое. Тогда полуночный бой будет посреди ночи.

— О, а ты входишь во вкус шалостей, господин отличник. Пусть так. Не забудь заткнуть уши на ночь.

Нат усмехнулся.

— Их подводят раз в неделю, да?

Джун отряхнула руки и вернулась к нему на подушку.

— Да, смотритель поднимается сюда по понедельникам. Чаще ему неохота: сам понимаешь, путь не близкий.

— Но, если чар нет, любой преподаватель может подправить часы и с земли.

— Да, но они же не знают, что чар нет, и не пытаются. Все решили, что это еще одно местное проклятье, и махнули рукой.

Нат покачал головой.

— Поверить не могу. Ты ломаешь часы каждую неделю… И я столько лет думал, что это какой-то талантливый маг таким образом подшутил и над академией, и над городом.

Джун подняла брови. Нат осекся.

— Я… я не имел ввиду…

— Еще как имел. Не волнуйся, я давно привыкла, что все считают практиков за недомагов. — Она потянулась к своей сумке и вытащила запечатанную бутыль. — Будешь сидр? Я подогрею.

Наверху в башне и правда погуливал неприятный сквозняк. Он то и дело забирался Нату под пиджак, но, даже несмотря на это, он совсем не горел желаниям прямо сейчас уходить. Не только из-за ступенек, но и потому, что ему не хотелось расставаться с Джун. Просто хотелось немного поболтать, ничего криминального. Нат подозрительно прислушивался к каждому своему порыву, опасаясь, что его накроет беззаветная и страстная любовь к Патик вот прямо сейчас. Ничего подобного. Ему в общем и целом приятно было с ней поговорить, нравились ее улыбки и гримаски, с ней было весело. Но и всё. Никаких роковых страстей не наблюдалось, и Нат чувствовал себя в относительной безопасности. Кажется, несмотря на Вещее перо, он не собирался терять голову.

— Да, спасибо.

Джун сотворила им по чашке из валяющегося тут же мусора. Нату досталась металлическая из какой-то отработавшей свое шестеренки, Джун — каменная из отколовшегося камня стены. Она откупорила бутылку, подержала ее в руках и разлила сидр. Над чашками уютно заклубился пар.

В молчании они пили. Нат слушал мерный звук работающих часов, смаковал вкусный сидр и не мог поверить, что за один вечер попал на профессорскую кухню, в хранилище личный вещей директора Симлика, столкнулся с черной магией и разгадал тайну часов.