— Твою!..

Светлячки тут же померкли, едва теплясь в темноте. От боли Нат потерял концентрацию.

— Прости, прости! — Джун придержала его за пиджак. — Черт, забыла совсем. Тут эта железка… Сама об нее столько раз ударялась, что уже не замечаю, как пригибаюсь.

У Ната из глаз сыпались искры. Прекрасно! Просто чудесно! Если этот вечер не порадует его хоть чем-то, то он разорвет обязательства, даже если его рука, связанная клятвой, отсохнет. Договорится с местными медиками — наверняка восстановят за пару дней…

К его стыду, удар был такой силы и так близко к глазам, что он не удержал слез.

— Иди сюда. Вот сюда…

Джун повела его куда-то в темноте, надавливала на макушку, заставляя пригнуться. Он, промаргиваясь и ругаясь сквозь зубы, послушно пошел куда велели.

Что-то зашуршало на полу, Нат явственно почувствовал магию, и Джун усадила его на что-то мягкое.

— Дай посмотреть…

Он отрицательно покачал головой.

— Нат, не капризничай. — Джун отстранила его руку. Большей частью ему не хотелось, чтобы она видела застывшие в его глазах непрошеные слезы. Еще подумает, что он разнюнился из-за слабого удара. Нат незаметно сжал кулак, и светлячки окончательно погасли, оставляя их в темноте.

— Блеск, — прокомментировала Джун.

— Дай… минуту… — выдохнул Нат. Глаза медленно привыкали к темноте. Над ними высоко сверху светились ярким магическим блеском стрелки часов. В помещении было холодно и ветрено. Между часовыми механизмами далеко внизу было видно горящий редкими огнями вечерний город. У них над головами щелкали, скрипели, мерно двигались гигантские пружины и шестерни.

— Мы что, прямо под часами?

— Да. На вот, приложи, — Джун на ощупь положила в его ладонь что-то холодное, Нат приложил ко лбу. Лед, похоже, завернутый в платок. — Сейчас отойдет немного, и я тебя подлатаю.

— А ты умеешь?

— Боишься, что испорчу твои золотые мозги?

— Они, знаешь ли, единственное, что во мне есть примечательного, — пробормотал Нат. — Не хотелось бы лишиться…

Джун тихо засмеялась. Нат наконец окончательно сморгнул слезы, да и лед, подтаивая, оставлял на лице капли, так что можно было не бояться показаться в глазах Джун совсем уж размазней. Нат подул на пальцы, и шары света снова поплыли вокруг них, освещая помещение. Джун наколдовала им нелепую диванную подушку без спинки и ножек, обтянутую темно-синим бархатом. На ней они и сидели под неумолчный гул работающих часов.

Нат пощупал лоб — на нем проступала здоровенная шишка.

— Давай, — Джун потерла друг о друга ладони.

— А ты точно умеешь? — снова засомневался Нат.

— Да точно, точно! Я всю команду лечу после каждого матча.

— О, как прекрасен чарбол, — пробормотал Нат и послушно отстранил лед. Джун положила ладонь ему на лоб. Кожу защипало, но стало и правда легче, боль отступала, звон в ушах проходил.

— Ну вот, твои драгоценные мозги в полной безопасности. — Джун отряхнула руки.

— Спасибо.

Нат осмотрелся. Над ними мерно кружились шестеренки, гигантский циферблат, подсвеченный магией, смотрел на город в нескольких метрах над их головами.

— Вид тут так себе, — заметил Нат. Часы, и правда, заслоняли почти всё.

— Да не видом я тут любуюсь.

Нат недоуменно поднял брови.

— Забираюсь сюда каждый понедельник и перевожу часы.

— Что?! — Нат пораженно хлопнул глазами. — Так это ты?!

— Ага, — расплылась в белозубой улыбке Джун. — Каждый великий маг что-то да ломал в этой академии. Симлик — фонтан, Арагаст — восточную лестницу, Фердинант — Лунный мост… Ну а я сломала часы.

— А дураки болтают, что их сломал Фердинант, сотню лет назад!