— Юрий Николаевич! — женщина окаменела, набрала полную грудь воздуха и стала рапортовать: — Осуждённая Куликова доставлена…

— Свободна, Левина, — щупленький сухонький мужчина осмотрел меня, потом стрельнул взглядом на охрану, цыкнул, и их ветром сдуло. И как только мы остались одни, за его спиной послышались шаги. Тяжелые, гулкие, отражающиеся от стен, они ударяли меня прямо в грудь, сердце начинало заходиться. А я уже знала их, чувствовала…

— Привет, — Ястреб облокотился о дверной косяк, складывая руки на груди.

Лицо его пылало от гнева, он смотрел сквозь меня, провожая чуть ли не убегающую охрану. Желваки гуляли, лоб покрылся глубокими морщинами от напряжения, а губы в стальные нити превратились.

Он был в бешенстве! Это считывалось даже с расстояния трёх метров. Но взгляд был ровный, без примеси чувств. Просто смотрел, потому что хотел. А мне стыдно было. Я сминала ткань мешковатой юбки на несколько размеров больше, чем следовало, поправляла синий платок и грубый пиджак с нашивкой с именем и фамилией.

И сразу первая встреча вспомнилась. На мне было шикарное платье цвета первой изморози, так красиво переливающееся в свечных бликах. Вот только сейчас он был всё так же красив, а я стояла в казенных истоптанных ботинках и форме, что на четыре размера больше, чем было нужно.

Пыталась увидеть отвращение, брезгливость, всматривалась, искала зацепку, чтобы ухватиться и вытащить всю ненависть наружу. Стоит тут – такой красивый, холеный, душит ароматом горелого кофе и сладостью ванили. Вдыхала, сама того не понимая, пыталась заместить все запахи, к которым стала уже привыкать, чем-то привычным, знакомым.

Боялась закрыть глаза. Пошатывалась. А вдруг закрою, и всё исчезнет?

Вдруг это видение?

Тогда закрой, Арина! Закрой, и не смотри на него…

Но не могла.

Он как маятник, заставлял впадать в гипнотическую кому. Я его совсем не знаю. Совершенно. Но каждую ночь мне снится этот мужчина.

Он странный… Высокий, не сказать, что мощной комплекции, но при этом недосягаемый, всепоглощающий. Его энергетика, как тьма, сжирающая на пути солнечный свет. Эти глубоко посаженные карие глаза, крупный нос, резкая линия челюсти. В нём не было ни капли смазливости, не было того, что принято называть мужской красотой, но в нём было так много силы. И с этим было невозможно спорить.

— Проходи, Куликова, — начальник службы безопасности отошёл на два шага в сторону. А мне было страшно. Ноги двинулись сами, меня просто манило навстречу к нему. Я только разочек вдохну флёр прошлой жизни, и всё! Один разочек…

Шла к нему, не в силах отвести взгляда.

Ястреб тоже сделал шаг, впуская меня в кабинет, а когда я переступила порог, захлопнул за нами дверь. Звук этот был одуряющим, пугающим. Чуть обернулась, осознавая, что мы остались наедине…

А как же правила? Как же их долбанный режим? Что, неужели каждый может просто так прийти и диктовать свои правила, выгоняя начальника из его же кабинета?

— Зачем ты пришёл? Зачем? Чтобы посмеяться? Насладиться иронией судьбы? — упала в кресло и закрыла ладонями лицо. — Так на, смотри!

— Давай сначала по делу, а потом я приму твою прививку яда, — Ястреб закурил и сел в кресло начальника, перебирая на столе разложенные бумаги. — Мне выделили всего час, поэтому слушай меня внимательно, Арина. Я могу оградить тебя от давления администрации, могу спрятать в ШИЗО, но ничего не могу сделать с осужденными, с которыми ты будешь засыпать каждую ночь…

— Они явно приятнее тебя, — не выдержала и выплюнула я порцию дерьма, чтобы не сидел тут такой чистенький и красивый. Пусть пачкается! Пусть страдает так же, как и я!