– Какие? – отчего-то шёпотом спросила Маша, хотя Дэвид голос не понижал.

– Во-первых, у неё должны быть способности к магии. Во-вторых, феи сами должны её выбрать. Уж не знаю, как они это делают. Ну а в-третьих… А в-третьих, в её мире у неё не должно остаться ни одной родной души. Простите, Мария, но я должен был это сказать.

– Всё в порядке. У меня и правда никого нет. Совсем никого.

– Зато здесь у Вас есть мы. И без Вас, Мария, Тайная контора не сможет работать в полную силу.

– Что за Тайная контора?

– Это я расскажу Вам завтра, а сейчас Вам и правда нужно поесть. Мы как раз дошли до кухни.

– Хорошо.

А про себя Маша подумала, что если это и сон, то она не хотела бы, чтобы он заканчивался, ведь её здесь ждали, она здесь нужна, она больше не одинока.

4. Глава 4

Маша поняла, что немного погорячилась, когда сказала, что ест всё. То, что лежало перед ней на тарелке, решительно нельзя было назвать съедобным. Особенно без должного освещения. В кухне капитан запретил зажигать свечи, чтобы не будить повариху. Если она вдруг заметит, что кто-то вторгся в её владения, тут же примчится, начнёт переживать и больше не уснёт. А это чревато подгоревшей овсянкой на завтрак.

– Что это? – стараясь не морщиться, спросила девушка.

– Рубец[1]! – объявил профессор с таким восторгом, словно это было наивкуснейшее блюдо во всём мире. – А… У вас не готовят его?

– Готовят… – медленно кивнула девушка, сглатывая подступивший комок дурноты. – Только я о нём в книжках читала. Сама я не видела ни разу. Даже по телевизору.

– Те-ле-ви-зор… – по слогам произнёс чудное для него слово кот. – Вы мне, моя дорогая Мэри, позже всё-таки о нём расскажете. А сейчас приступайте к рубцу. Поверьте на слово, ничего более дивного Вы не пробовали!

Осторожно взяв изящную серебряную вилку, Маша несколько раз ткнула ею странное блюдо, но наколоть его или же отрезать кусочек никак не могла решиться. Дэвид заметил страдания девушки, поэтому вплотную подошёл к столу, за которым она сидела и под возмущённые негромкие, чтобы не разбудить повариху, окрики профессора забрал тарелку и унёс её прочь.

– Наша гостья всё же из другого мира, – напомнил капитан коту, когда вернулся. – Наверное, нужно начать с чего-то более привычного для неё, а не с Вашего любимого блюда, профессор.

– Простите… – пробормотала девушка. Меньше всего она хотела обидеть того, благодаря кому чувствовала себя спокойно вдали от родного дома.

– Ну что Вы, моя дорогая! – забеспокоился профессор. – Я ни в коем случае не хотел Вас расстроить! Попробуете в другой раз! Замечательное блюдо – слово даю!

– Нет, это Вы меня извините!

Пока анимаг и девушка обменивались извинениями, словно бросали друг другу горячий картофель, Дэвид изучал содержимое шкафчиков. В принципе, еды было полно, но всё оказалось либо сырым, либо вообще непонятно для чего предназначалось. Разве что…

– Мария, Вы ничего против жареных яиц не имеете?

Облегчённо выдохнув, девушка ответила:

– Да, спасибо!

А вот кот радостным не выглядел, он спрыгнул со стула, подошёл к колдующему у огромного шкафа с отверстиями вверху Дэвиду, и зашептал:

– Капитан, а может, не надо? Вы в жизни не готовили!

– Я видел, как это делала Марта.

– Я тоже многое видел, но это не означает, что я умею это делать!

– Профессор, Вы хотите сами встать у плиты?

Анимаг посмотрел на свои пусть и огромные, но совершенно не приспособленные для готовки, лапы и покачал головой.

– Но если что, перед Мартой отвечать будете Вы!

– Беру всю ответственность на себя.

Наблюдая, как Дэвид возится с тумбой, оказавшейся плитой, обжигает пальцы, но, словно не замечая боли, упорно продолжает портить одно куриное яйцо за другим, Маша не смогла сдержать улыбку. Мама когда-то ей сказала, что влюбилась в папу, когда тот впервые приготовил для неё омлет – первый в его жизни.