И вот прошел не месяц, а уже почти три, уже и август на дворе. Крахоборов давно вернулся к своим делам, предоставив Юрию самому развиваться и улучшаться. И тот развился и улучшился настолько, что сам себя не узнавал. Он вертелся и так и сяк перед большим зеркалом в ванной и не мог налюбоваться: стройный, моложавый, мускулистый мужчина с четким лицом.

– Не познакомить ли тебя с приличной женщиной? – спросил Крахоборов. – Только просьба: сюда не водить. Я, как видишь, не вожу никого. Не люблю, когда женщины остаются здесь на ночь. И вообще не люблю их в своем доме, если не по делу.

– Сам познакомлюсь, – сказал Юрий.

– Ну-ну, – сказал Крахоборов.

У Крахоборова было две машины: одна импортная, ужасно красивая и дорогая, другая – «Жигули», обычная «шестерка», на которой он ездил редко и при этом одевался особенно – не то чтобы бедно, а экономно, как человек, берегущий каждую копейку и не желающий тратить деньги на барахло.

Пройдя водительские курсы, Юрий получил «шестерку» в свое распоряжение.

Распоряжался он ею бесцельно: просто катался по городу. Допоздна Крахоборов велел не задерживаться.

Но однажды Юрий все-таки припозднился. Ехал и увидел на тротуаре неспешно идущую тонкую девушку в белом платье.

Он подрулил к тротуару, открыл дверцу, спросил (совершенно не надеясь на отзывчивость и не веря, что с первого раза может повезти):

– Девушка, вас подбросить?

Она обернулась и оказалась лет не более шестнадцати. Юрий смутился, испугался и хотел уже закрыть дверцу: он в жизни не обижал детей, а шестнадцать лет ему казались еще детскими годами.

Но девушка улыбнулась, хотя и сказала:

– Раньше надо было приглашать, я пришла уже.

И показала на дом-башню неподалеку.

– У-у, еще идти да идти! – воскликнул Юрий. – Вы все силы потеряете, упадете, это опасно!

– Ну, ладно, – сказала девушка и села в машину.

Юрий ехал очень медленно, мучился и никак не мог затеять разговора.

Девушка затеяла сама.

– Ну и скорость у вас. Просто бешеная. У меня голова кружится.

– Да… – сказал Юрий.

– Между прочим, к моему дому и с другой стороны подъехать можно. Если по проспекту, а потом круг дать.

Юрий молча надавил ногой на педаль газа, включил магнитофон почти на полную громкость.

Он дал себе слово обогнать все машины, а себя не дать обогнать никому. Он мчался. Но вот какая-то спортивная машина не вытерпела хамства, погналась. Юрий добавил газа. Машина легко достала его, Юрий сжал зубы, впереди светофор, замигал зеленый, появился желтый и вот уже красный, не успеть, поперечные машины тронулись, и он с ревом промчался перед самым их носом, оглянулся: спортивная машина застыла перед светофором.

– Лихо, – сказала девушка. – Ты каскадер, что ли? Меня Света зовут. А тебя?

Он угощал ее вином в прохладном подвальчике, любопытствовал о ее жизни, врал про свою. Она жила с родителями и братом, домой же к себе Юрий не мог ее привезти, поэтому предложил прокатиться за город.

Она ответила не сразу. Отпив деликатный глоточек вина, подняв свои юные чистые синие глаза, задумчиво спросила, облизнув алые губы, свежие, не нуждающиеся в помаде:

– Ты веришь в любовь с первого взгляда? Ну, или в сильную симпатию? Но с первого взгляда?

Юрий даже задохнулся.

– Верю, – сказал он. – Еще как верю.

– Я тоже, – сказала девушка.

Они поехали не за город, а к ее подруге.

Света знала уже, что он не коренной москвич, поэтому указывала дорогу. Это было совсем в незнакомом районе, но Юрий не заботился о том, как будет выбираться отсюда: ведь он должен потом Свету доставить домой, значит, она и обратный путь ему укажет. Правда, следовало бы Крахоборову позвонить…