— Не твое дело, — снова огрызнулась Ветта. — Иди своим путем и мне не указывай, что делать! Эй, старуха — твое варево приворожит такого красавца? Уж больно хорош и богат на вид! Наверное, девицы за ним волочатся толпой. Избалован, поди, вниманием. Такому двойную дозу надо.

— Только попробуй! — вскипела Элиза, не понимая что Ветта ее дразнит, и попавшись на такую простую удочку.

— Замуж за хорька! — кривляясь, язвительно протянула Ветта. — Остепенись и не мешай жить другим, наивная дурочка!

— Замолкни! — выкрикнула Элиза. В голове ее заклубилась черная мгла, в лицо ударил знойный сухой воздух, и она не сразу сообразила, что ее новая палочка смотрит в грудь Ветты, и та задыхается, словно невидимая рука ухватила ее за горло.

Но, однако, несмотря на незавидное положение, Ветта сдаваться не собиралась. Кое—как дрожащей рукой она нащупала свою палочку, болтающуюся на ленточке, и вспышка магии ослепила Элизу, словно кто—то изо всех сил влепил ей пощечину. Даже щека загорела, и Элиза не сразу сообразила, что на ней горит царапина, из которой сочится кровь. Ветта промахнулась; не то ее заклятье выбило бы глаза Элизе.

— Ах ты дрянь!

Голос Элизы слился с грохотом грома, разорвавшего небеса где—то высоко над крышей дома старухи. Молния белым разрывом с треском скользнула по чернильным облакам, когда Элиза встряхнула сандаловой палочкой, и Ветта с воплем вылетела прочь из дома, выбив своим тощеньким телом дверь хижины старухи.

— Что ты творишь! — прокричала ведьма, в ужасе вцепившись в свои седые космы. — Как это такое возможно?! Что за палочка у тебя?

За повисшими криво на одной петле дверями шел ливень. Ветта, охая, ворочалась где—то в луже, полной медяков и серебра. Ведьма подскочила к Элизе, которая сама была немало испугана такой мощью своей волшебной палочки. Ведьма ухватила Элизу за руку, собралась было сцапать своими грязным пальцами с обломанными когтями ее палочку, но отшатнулась с криком, едва не свалив столик с ингредиентами к зельям.

— Сандаловая палочка! — выкрикнула ведьма в ужасе, принюхиваясь к тонкому аромату. — Из Восточного Инквизитория! Откуда у тебя это, глупая девчонка?! Зачем ты в руки ее взяла?!

— Это подарок, — испуганная, пролепетала Элиза.

— Подарок?! Ты не знаешь, что не всякие подарки надо брать?! — раскричалась ведьма.

— Да что такого?! — рассердилась пришедшая в себя Элиза. — Это всего лишь палочка… мало ли сейчас дарят палочек и магических уровней!

— Такие — не дарят! — отрезала ведьма, осторожно, бочком, обходя Элизу и стараясь не терять из виду ее опасную палочку. — Ты разве не знала, что сандаловые палочки носили только Инквизиторы? А тот, кто тебе подарил ее… О—о—о, как я боюсь этого человека! Он либо Инквизитор, либо тот, кто сумел его одолеть и палочку отнять!

— Но Инквизиторий, — пробормотала перепуганная Элиза, — давно распущен и забыт!

Темное здание Инквизитория, опечатанное сильнейшей магией, стояло радом с храмом. От времени оно стало почти черным, ограду вокруг него оплел плющ, и никто, абсолютно никто не мог проникнуть заворота, во двор Инквизитория. Поговаривали, Инквизиторы были все уничтожены в войне с силами зла. Но все же ночами, иногда, в самый глухой час, огонек одинокого фонаря нет—нет, да поблескивал там, в галерее, опоясывающей мрачное здание. Это либо неприкаянный призрак бродил, либо служитель, много веков несущий службу.

И как Эрвин умудрился туда забраться и раздобыть эту палочку!?

— Именно! — страшно подтвердила ведьма. — В точку! Понимаешь, кто таков твой даритель? Это очень, очень плохо!