– Вы вообще не склонны к обсуждениям? – все же не сдержалась я.

– А вы вообще не умеете не спорить?

Что ж, по крайней мере взглядами мы друг друга точно убили. Ну что поделать, не привыкла я пресмыкаться перед сильными мира сего и держать язык за зубами, если что-то меня задевает!

Так уж повелось с самого детства. Если ты не можешь дать отпор, если не высказываешь свое мнение и соглашаешься с тем, с чем не хочешь, тебя просто растопчут. Отберут игрушки, сделают изгоем или вообще побьют. И от заложенных в том возрасте инстинктов так просто не избавиться…

– Разве я не имею права отстаивать свою точку зрения? – во всяком случае, ровную интонацию мне сохранить удалось.

– Вам не кажется, что вы не в том положении, чтобы отстаивать свою точку зрения по каждому пустяку?

Неизвестно, чем бы закончился этот начавшийся за здравие завтрак, если бы нас не прервала небольшая вспышка огня, внезапно появившаяся над столом. Глядя на падающий в руки Вэйра конверт, я испытала дежавю – помнится, подобную ситуацию, когда корреспонденция появилась как нельзя кстати, мы уже проходили…

Чувство дежавю усилилось, когда лорд так же, как и в прошлый раз, подозвал Нортропа, дал ему указания и незамедлительно удалился, обозначив свой уход громким хлопком закрывшегося портала.

В целом день прошел неплохо, если не считать урока у магистра Таллони. Я честно пыталась не вмешиваться и игнорировать ее отношение к Сабрине, но, видимо, не выплеснутые утром эмоции подлили масла в огонь. Хотя я всего лишь высказала замечание, что для семилетней девочки можно выбрать другую форму преподавания материала, и тогда она будет усваивать его лучше. Разумеется, высказалась я не в присутствии Сабрины, а когда урок был завершен, и Нортроп повел ее на полдник.

– Что вы себе позволяете? – вознегодовала магистр Таллони, отчего ее яростно заблестевшие глаза стали еще больше напоминать птичьи. – Вы – всего лишь прислуга в доме лорда, смеете указывать мне – магистру, как преподавать основы магии?!

В отличие от нее, я сохранила спокойствие:

– Как няня, я обязана проследить не только за здоровьем Сабрины, но и за ее душевным состоянием. После ваших уроков ее настроение оставляет желать лучшего, и это сказывается на обучении по другим предметам. И я не указываю вам, а всего лишь делюсь своими наблюдениями.

– Свои наблюдения, – у госпожи-птицы едва ли пар из ушей не повалил. – Оставьте при себе! И, будьте уверены, я сообщу лорду Вэйру, насколько некомпетентна новая няня его племянницы!

Ее угрозой я не прониклась. Возможно, иногда я и лезла на рожон, игнорируя возможные последствия, но сейчас нисколько об этом не жалела. Потому что в данной ситуации была твердо уверена в своей правоте и собиралась отстаивать свою позицию до последнего.

Не знаю, исполнила ли магистр свою угрозу, или нет – во всяком случае, ни этим днем, ни вечером лорд меня к себе не вызвал.

Я провела для Сабрины урок рисования, затем поприсутствовала на всех остальных, стоящих сегодня по расписанию занятиях. Одним из них был торийский язык, и я незаметно для Сабрины и преподавательницы конспектировала все, что слышала. Проблему с письменным языком требовалось как-то решать, и единственный вариант, который у меня имелся – потихоньку учить его с ноля.

У Сабрины имелась пара часов, отведенных на дневной сон, которыми я воспользовалась, чтобы посетить домашнюю библиотеку. Опять же, в силу незнания языка мне было непросто отыскать нужную литературу, но с поставленной задачей я справилась. Родной язык Сабрина изучала уже второй год, а учебник, по которому она обучалась прежде, переместился сюда – в закрома домашней библиотеки. Я посчитала, что вряд ли кто-то заметит его пропажу, поэтому без особых опасений перенесла книгу к себе. Положила ее туда же, где хранила труд Бардона, пополнив тем самым свое личное книжное хранилище.