Пока Сабрина спала, я сидела в смежной с ее спальней комнате и составляла для себя план занятий. Решила, что первостепенными задачами для меня сейчас являются изучение языка, получение информации об этом мире и изучение взятой у лорда книги. Вместе с тем я, наконец, «подыскала» для себя подходящую фамилию, увиденную в учебнике. Тот факт, что Вэйр до сих пор не устроил мне допрос с пристрастием, вовсе не означал, что он не сделает этого позже.

А еще я «выбрала» для себя предыдущее место жительства. На уроке истории, который сегодня стоял у Сабрины последним, преподаватель упомянул небольшой провинциальный городок, примечательный некогда произошедшим там сражением. Он кратко рассказал его историю, продемонстрировал изображения, и я постаралась запомнить все увиденное.

Ближе к вечеру, как и обещал Вэйр, к нам с Сабриной пришли модистки. Всего их было трое, не считая двоих молоденьких помощниц.

Я никогда не страдала ни шопоголизмом, ни особой любовью к тряпкам, но, должна признать, принесенные модистками ткани заставили мое сердце забиться чуть быстрее. Одни – легкие и струящиеся, напоминающие тончайший шелк, переливались и играли на свету яркими бликами. Другие, контрастируя с ними, напоминали парчу, а на третьих словно растеклись мазки изящных акварелей. Помимо тканей, модистки предложили нам посмотреть каталог, где предлагались самые разные фасоны вечерних платьев и… да, маленькая, живущая глубоко внутри меня девочка испытала восторг. Да и творческая жилка вкупе с любовью к прекрасному не позволила мне остаться равнодушной.

Все модели платьев органично вписывались в местный колорит и казалась образцами, сошедшими со страниц восточных сказок. Хотя, вообще-то это было скорее помесью платьев а-ля девятнадцатого века и нарядов в стиле востока. Нечто совершенно особенное и уникальное… нечто, к чему в комплекте шли украшения для волос в виде россыпи бус, драгоценные камни в крупных, но вместе с тем изящных ожерельях и серьгах. Помимо прочего, к некоторым платьям прилагались головные уборы – замшевые, украшенные камнями обручи, с которых на лицо спускалась тонкая вуаль.

Когда я, жадно рассматривая каждый штрих предложенной мне красоты, как бы невзначай поинтересовалась, сколько она стоит, то ответа не получила. Судя по всему, о деньгах Вэйр модисткам говорить запретил.

Во мне боролись две равнозначные части. Одна подталкивала плюнуть на все, смириться и просто принять волю лорда как неизбежный факт. А другая категорически не желала уступать и позволять ему оплачивать мне гардероб. Но, как бы то ни было, выбора мне не оставили… в повседневной одежде меня на прием все равно не пустят.

– Почему ты не хочешь, чтобы дядя Алтон купил тебе наряд? – неожиданно спросила Сабрина.

Отвлекшись от рассматривания эскизов, я подняла на нее глаза и после недолгой паузы постаралась объяснить:

– Просто не привыкла быть у кого-то в долгу. Я оказалась в непростой ситуации и была вынуждена принять помощь… работа и жилье – это одно. А вещи – уже другое. Да, на мне и сейчас не моя одежда, но, полагаю, она стоит не так дорого, как наряд для приема.

– Но ведь ты спасла меня, – серьезно сказала Сабрина. – Дважды.

– Знаешь, любая жизнь – бесценна, – так же серьезно ответила я. – И, по-моему, нет ничего хуже, чем, делая что-то хорошее, ожидать за это награду. Тем более во второй раз еще непонятно, что там произошло…

Сабрина немного помолчала, после чего неожиданно призналась:

– Дядя расспрашивал меня. О том, что случилось во время полета. Я не знаю, что именно ты сделала, но уверена, что мы не разбились только благодаря