Но вот тот факт, что мое местоположение могли отследить, изрядно напрягал. Еще и клиент, которому я подпортила зрение, вряд ли оставит это просто так… Словом, если сидеть на месте, меня рано или поздно найдут.

Недюжинным усилием воли я заставила себя подняться. Пожалуй, все-таки стоит обратиться к местным стражам правопорядка. Другого варианта у меня все равно нет, так что придется в очередной раз рискнуть и надеяться, что фортуна и на этот раз не повернется ко мне пятой точкой.

Вне пределов сомнительного района мой балахон скорее привлекал к себе внимание, чем наоборот, поэтому я старалась держаться в тени. Прохожие здесь встречались нередко, и многие из них косо на меня поглядывали, вынуждая еще ниже опускать капюшон. Я уже не обращала внимания на окружение, не присматривалась к тому, как меняется архитектура, не приглядывалась к снующим по тротуарам людям. Просто шла, держась на чистом упрямстве и врожденной привычке никогда не сдаваться.

В какой-то момент моего слуха коснулся приглушенный собачий рык. Он исходил откуда-то из подворотни, и я даже не знала, почему вдруг заострила на нем внимание. Охватившая меня было апатия вдруг исчезла, и я, посмотрев в ту сторону, откуда он исходил, увидела картину, заставившую внутренне похолодеть.

Улица и каменный забор образовывали плохо освещенный тупик, в котором стоял, повернутый ко мне спиной, зверь. Из-за полумрака было сложно определить, пес это, или какая-то другая, куда более опасная тварь, но суть состояла не в этом. А в том, что прямо перед ним, вжавшись в стену и дрожа, стояла маленькая фигурка… ребенок.

Судя по светлому пятну платьица – девочка.

Мельком осмотревшись по сторонам, я не обнаружила никого, кто мог бы помочь. Как назло, все прохожие куда-то испарились, и ночная, утопающая в рассеянном свете фонарей улица казалась вымершей.

У меня продолжала болеть сломанная рука, да и состояние в целом оставляло желать лучшего, но просто так пройти мимо я не могла. Может и дура последняя, и слишком отчаянная, но как было оставить ребенка на произвол судьбы? Как позволить откровенно агрессивно настроенной зверюге на него напасть?

Особо не раздумывая, я завернула в подворотню и громко крикнула, отвлекая внимание зверя на себя. То, что это никакой не пес, стало понятно, как только он ко мне обернулся. Мордой тварь напоминала питбуля, только огромного, больше обычного раза в два. А еще у него на лбу имелся рог, окруженный какими-то невнятными серыми наростами. Остальных деталей его облика я не рассмотрела, поскольку зверь посмотрел на меня горящими алыми глазами и оскалил внушительного вида клыки.

Отвлекла внимание, называется…

Я украдкой посмотрела на девочку, едва заметным кивком указав ей на примыкающую к дому пожарную лестницу. Затем снова перевела взгляд на зверя и, собрав волю в кулак, спросила:

– Ну и чего уставился?

Собак я никогда не боялась. Наверное, поэтому они меня никогда и не трогали. Помню, как на территорию нашего детдома однажды пробралась далеко не дружелюбная дворняга, наделавшая среди воспитанников шороху. Сколько ее не пытались отловить – без толку, оказалась слишком умной. А мне со временем удалось с ней подружиться и даже обрести в ее лице своего защитника.

 Вот и сейчас я убедила себя в том, что стоящее передо мной нечто – просто большая и не совсем обычная псина, которой нужно дать понять, кто тут главный.

Мы будто играли в гляделки. В какой-то момент зверь вдруг перестал скалиться и замер. Склонил голову набок, и в алых глазах отразилась смесь недоверчивости и словно бы удивления. Подавшись чуть вперед, он повел носом, теперь уже точно напоминая самого обычного пса, и вновь удивленно на меня уставился. Его мимика была яркой и выразительной, очень походящей на человеческую.