Геральд усмехнулся: некоторые, даже прослужив во дворце не один десяток лет, порой отличали их лишь по знакам принадлежности к власти: перстню огненных оханов, особому плетению узоров на головном уборе и прочих деталях. Лишь единицы различали их, не задумываясь. Геральд даже не был уверен, что Вирга одна из них. Возможно, она просто наблюдательна и хитра. 

— Вы что-то хотели от ноэр-гана, вэды? — строго спросил советник. — Говорите же! Не задерживайте правителя и его достопочтенного брата. 

— Мы по поводу нирины-ган, — быстро произнесла Вирга. — Она отказывается есть и спать, постоянно плачет. Отвергла уже двух кормилец, а больше в столице нир, что недавно родили дитя, нет. Мы в растерянности и даже панике... 

— Поищите кормилицу в других местах, — ответил Санар со свойственной ему невозмутимостью. — В ближайших городах… Это мой приказ. Если какая нира ослушается, окажется в Башне Пепла. Чтобы завтра у нирины-ган была постоянная кормилица. Моя дочь должна быть здоровой и сытой. Отвечаешь за это своей головой, Вирга. 

— Да, ноэр-ган, слушаюсь, — служанка сразу сникла. — Сделаю все, что от меня зависит. 

***

— Одежда , одежда… Тебя нельзя отпускать туда в таком виде, — бормотала Агата, стоя у открытого шкафа. — Иначе голову снесут раньше, чем увидишь дочь. 

Я мысленно содрогнулась от такой перспективы. 

— И вы их еще называете цивилизованными? — проговорила тихо и отложила ручку, которой писала записку подруге. — Варвары они… 

— Все относительно, — усмехнулась Агата и достала наконец какой-то невзрачный балахон. — Вот это подойдет… 

Следом нашлись еще и простые туфли на тонкой подошве. 

— Голову обмотай этим, — передо мной лег шарф из тонкого серо-синего хлопка. — Запомни, без головного убора могут ходить только ниры, женщины-оханы, все остальные должны прятать волосы под платками. И ты не исключение. 

— Точно варвары, — прошептала я, снимая с себя свою одежду. — А что с бельем? 

— Можешь оставить, — Агата быстро глянула на мой бюстгальтер. — Нормальное белье есть только у оханов. Вэды, простолюдины, в своем большинстве ходят без него. Так, еще надо решить вопрос с языком, — и она направилась на этот раз к комоду, откуда достала широкую коробку и вернулась с ней к столу. 

Внутри коробка была разделена на ячейки, заполненные разноцветными таблетками-капсулами. 

— Так… Где у нас Бордвейн?.. — Агата принялась водить пальцем по названиям ячеек. — Вот! 

Она взяла желто-красную пилюлю и положила передо мной. 

— Выпей. 

— И я начну понимать их язык? — я осторожно подняла капсулу.

— Будто родилась с ним! — заверила Агата, захлопывая свою коробку. — Но действует она ровно до того момента, пока ты не покинешь Бордвейн. То есть, если решишь вернуться, то больше не сможешь говорить на нем. Мы, ключницы, пьем эти капсулы перед каждым переходом в другой мир. Правда, многим расхожим фразочкам уже и без них научились, — усмехнулась она. 

— А что такое "вальдах"? — слово из того не-сна внезапно всплыло в памяти. Мужчина, точнее, этот ноэр-ган, произнес его в ответ на мой вопрос, кто он. Я думала, он назвал свое имя, но судя по всему… 

— Молчи, — сказала Агата. — Это означает «молчи». 

Вот как… Оказывается, «великий ноэр-ган» попросту попросил меня заткнуться. 

— Готова? — Агата уже снова заводила свои часики. 

— Да, — я поправила свое балахонистое платье и шарф на голове. — Готова. 

— Значит, слушай сюда, — быстро заговорила ключница. — Я не могу перенести тебя прямо во дворец. Опасно для твоей же жизни. Выйдешь в городе, в толпу. Там точно никто не обратит внимания на твое внезапное появление. Потом ищи дорогу до дворца. Попробуй найти Виргу, она там старшая служанка. Скажи, что от меня и тебе нужна крыша над головой, может, работа. Она не будет задавать лишних вопросов. Должна помочь. Вот еще пару местных монет, купишь себе хлеба или еще чего поесть, если вдруг не сразу встретишь Виргу. Это медные ролли, самые мелкие. Есть еще серебряные и золотые ролли, но у меня такие не водятся.