Как же она ненавидела темноту. Боялась ее до трясучки. Всегда казалось, что тьма оживает, дышит и может ранить.

Шурх. Шурх… Послышались шаги. Все ближе и ближе. Вот-вот раздавят.

Лана скрутилась до боли в позвоночнике и мышцах и задержала дыхание.

– Я не могу обещать, что все будет хорошо, – голос Эда ворвался во мрак лучиком надежды. – Но… – он присел рядом и положил теплую ладонь ей на щеку, – прошу тебя, верь мне.

Лана выглянула сквозь занавесь сбившихся волос, немного расправила плечи и коротко кивнула. Эденгар держал перед собой подсвечник: оранжевое пламя плясало в глубине его глаз, падало на присыпанные веснушками щеки алым отсветом и украшало крупные губы золотым блеском.

– Что им нужно, Эд? Почему тебя преследуют?

– Я… – он замялся и опустил растрепанную голову на грудь. – Просто не выполнил свои обязательства, вот и требуют выплатить долг.

Холодный пот, по ощущениям, превратился в лед: кожа покрылась острыми мурашками. Лана задрожала сильней и тихо всхлипнула:

– А меня за что?

– Давай же, поднимайся, нужно умыться, – Эд потянул ее под мышку и, прижимая к себе, повел дальше. – Ты просто не должна была нас с эльфом встретить. Мне жаль.

Зубы стучали друг о друга, будто чечетки. Лана усмехнулась и потерлась щекой о теплую руку Эда.

– А я не жалею.

– Вот и глупо, – мужчина убрал липкий локон с ее лица и отодвинул клеенку, что загораживала ванну. Лана присела на край и тяжело выдохнула. Сколько сил эта болячка из нее вытянула: не получалось даже улыбаться, а на плечах будто пудовые гири повисли.