— Я просто устала. Прошу вас, лорд Вэлдон, я хотела бы остаться одна. Вы позволите? — выдохнула Тами, гоня прочь порочные видения.

Она не испытывала страха, находясь рядом с Мариусом Вэлдоном. И всё же его близость внезапно взволновала Тами, как тогда, на берегу реки.

Некоторое время Мариус не сводил с неё нечитаемого взгляда, продолжая удерживать пальцами за подбородок, а затем всё же отпустил. Как только его пальцы разжались, к Тами вновь вернулась способность дышать.

— Вы правы, уже поздно, — согласился он невероятно низким голосом.

Будучи у двери, Мариус обернулся. Его взгляд заскользил по её лицу, проделав путь от её глаз к чуть разомкнутым губам, и обратно.

— Леди Тами, заприте на ночь дверь. Так будет лучше. В первую очередь для вас.

Она кивнула, а оставшись одна, тут же бросилась к двери, задвинула засов и, прижавшись спиной к шершавой поверхности, медленно сползла вниз. Она просидела так почти до самого рассвета, боясь сомкнуть глаза хоть на мгновенье.

Больше она не совершит этой ошибки. Отныне двери её покоев будут всегда крепко заперты.

12. Мариус

Величественный замок, что успел погрузиться в умиротворяющий сон, окутала сероватая мгла. Сквозь распахнутые окна внутрь проникал серебристый свет луны и прохладный воздух, больше свойственный началу осени, нежели уходящему лету. Сейчас этот воздух касался разгоряченного лица Мариуса, сбивая пышущий жар с его щёк.

Уверенным шагом Мариус шёл вдоль длинного коридора. Стенные факелы, что наряду с переменчивой луной освещали ему путь, трещали и шипели, когда он проходил мимо и тревожил огонь, оранжевыми всполохами тянувшийся к высокому потолку. Мариусу казалось, что он растревожил самого Адайна вместе с Астрой [Астра — богиня неба, одна из богов Мироздания, которым поклоняются в королевстве Этелхорд]. И теперь они с немым укором поглядывали на него своими бездонными глазами, в глубине которых отражалась вся мудрость мира.

Уже давно перевалило за полночь. Но вместо того, чтобы лежать в своей постели, отдыхая после изнурительного путешествия, Мариус направился в сторону покоев Рована.

Ему бы следовало потребовать объяснений у Рована ещё там, в покоях леди Тами, где он и обнаружил брата. Но Мариус побоялся напугать девчонку ещё больше, чем это уже сделал Рован, явившись к ней без приглашения.

Мариус сильнее сжал руки в кулаки и зашагал быстрее. Рован ослушался его приказа не трогать девчонку Боллардов! Стоило лишь взглянуть в её испуганное и побледневшее лицо, и Мариус сразу всё понял. Рован напугал её! Она дрожала, хотя и пыталась храбриться, в то время как брат скалился, готовясь наброситься на неё, словно хищник. И ведь набросился бы, не подоспей Мариус так вовремя! В тот момент в душе Мариуса внезапно заклокотала сильная и разрушительная злость, что снедала его изнутри до сих пор.

Вовсе не её отсутствие во время ужина взволновало Рована! Боги, да любому здравомыслящему человеку была бы ясна причина, побудившая Рована оказаться в её комнате в столь поздний час! Для этого нужно было лишь взглянуть в его глаза, горевшие похотью. Кажется, лишь девчонке было невдомёк, какая опасность ей грозила. Неужели мать не объяснила ей о том, что происходит между мужчиной и женщиной, стоит им остаться наедине? Ведь она была невестой молодого Пирса и собиралась в скором времени замуж. Тогда почему не заперла двери? Почему поступила столь опрометчиво? Она не показалась Мариусу глупой, а значит, не могла не заметить липких и порочных взглядов, которыми Рован её щедро одаривал.