То, что сделала пустынная принцесса не поддавалось логике. Кто бы в здравом уме мог бы предположить, что она не только примет на себя удар, да и вообще сможет это сделать.

Тогда я спокойно смотрел, как летит заклятье пустынного недо-мага, ожидая, как оно впитается в мою защиту. И вдруг пустынная принцесса оказалась передо мной, принимая смертельную лазурь на себя.

Справиться с женихом предсказуемо оказалось просто: обездвиживающий огонь, загоняющий его в неделю летаргического сна. Отлежался бы в темнице, и потом я бы решил, что делать с ним. Возможно, я продемонстрировал бы жене своё великодушие, ко всем прочим моим достоинствам.

Я хмыкнул. С недо-магом всё было очень просто.

И очень нелегко с женой.

Отбивать её от теней оказалось сложно даже мне.

Да и когда шагала навстречу лазури — хоть бы защиту какую накинула, нет, шагнула и взяла на себя, припечатав желанием умереть.

Пришлось разорвать одежду, чтобы добраться до голой кожи и центров её магии.

И вот в этот момент, как говорил Саверио, я влип.

Я выжигал извилистые линии смертельного заклятья в её теле. И едва сохранял концентрацию от ощущений нежной кожи под ладонью и пленительных изгибов обнажённой красоты.

Когда понял, что жена останется со мной, завернул её в плащ, а потом не смог заставить себя выпустить её из рук. Так и продержал всю дорогу на коленях. И возбудился как мальчишка от вида голых плеч.

Отгоняя от себя образ нежной кожи Рины, я ещё ускорился, хоть после спуска крови это было не легко.

Скалы приближались.

Я сконцентрировался на следе и на том, что видел вдалеке среди скал.

И тут я увидел — впереди, вверху, среди скал — вспышку алого света и пустынные вихри.

Даже так… Похоже, бывший жених моей Рины — тот ещё дурак.

При мысли, из-за чего песчаный дар сорвался на недо-мага, что он касался её кожи, вокруг меня почернело от вихря гнева.

Я снова усмехнулся: удобно, что на страже целомудрия моей жены такая мощная защита.

Может, всё же она не по своей воле с ним пошла?..

Здесь, на изнанке, её далёкий призрачный силуэт воспринимался мной на таком расстоянии как светящаяся точка, она теперь перемещалась снова — Рина спускалась со скал вниз, к лесу.

Я сместился вбок, чтобы перехватить её внизу.

Я уже близко. Надо найти способ успокоиться, усмирить гнев, жену я всё же собирался поберечь.

Вспомнил губы под моими губами, кожу под ладонями, тонкую Рину подо мной — гнев тут же растворился.

Хорошо…

Я желал её.

А ещё я подарил ей время.

Но поцелуй возьму.

Как только доберусь.

Когда я был у скал, кольнуло беспокойство.

Тени зашептали снова, и в их приглушённых голосах что-то было сильно не так.

Алый след жены подёрнулся рябью и исчез.

Я остановился и нахмурился.

Лишь одно событие могло на это повлиять.

Как мило, князь поднялся из глубин ко мне на изнанку?

Я прислушался. В хоре голосов и шёпотов теней я услышал ругань бабки Рины.

Моя принцесса… Это никуда не годится.

Чувствуя, как лицо искривляет усмешка, я рванул вперёд и что есть сил побежал сквозь деревья, игнорируя слабость после спуска крови, стремительно ускоряясь, чтобы успеть.

11. Глава 11. Катарина. Зверь и сделка

«Торопись, дитя», — шелестело в траве, шуршало листвой, царапало шорохом камней под ногами.

Я торопилась.

Тропа извивалась среди деревьев и камней, вела меня под гору.

Туча отползла от полной луны, окрасив серебристым светом тёмные силуэты деревьев вокруг меня, едва угадывающуюся тропу с крупными камнями.

«Под ноги смотри!», — шаркнул рядом с ухом голос бабки, заставив меня остановиться.

Я замерла на миг, всматриваясь вниз.