Но больно действительно не было. Тепло поднялось от левой ноги вверх и до сердца. А вот правую Катарина окончательно перестала чувствовать.

Все это время Альтгар и Ивьен что-то записывали, протягивали к пентаграмме какие-то стеклянные трубочки, тонкие металлические спицы и свитки пергаментов.

— Помочь с туфельками? — вежливо спросил Ивьен, когда все закончилось.

— Нет, благодарю. Помогите присесть, совсем не чувствую ногу.

Катарина обулась, удобнее перехватила трость и встала.

— Вы собираетесь поделиться со мной результатами?

— Выводом, — ответил Альтгар. — Скорее всего, вас удастся вылечить. Но придется ждать до конца Отбора. Увы, это займет время.

— «Скорее всего» — звучит ужасно, — вздохнула Катти.

— Нет, мы можем вас вылечить! — пылко воскликнул Ивьен, — Просто все зависит не только от нас! Нам будет нужна инф…

— Ив. Помолчи, пока рано. Мэдчен ван Ретт, нам придется перемещаться прежним способом. Если вы не хотите подставить мору Ровейн.

Подставлять Германику Катарина не хотела. Потому ей пришлось повторно пережить это ужасающее растягивание.

В дворцовой комнате белатор усадил Катарину в кресло. Подал стакан воды и открыл окно, чтобы пустить свежий воздух.

— Вы создаете насыщенные магией растения — научились этому в той книге?

— Да, — устало кивнула Катти.

— А о преобразовании одного растения в другое вы там же прочли? — будто случайно спросил он.

— Нет, — мрачно ответила мэдчен ван Ретт.

— Мора Ровейн, мы закончили, — громко произнес белатор Альтгар.

И через минуту Германика появилась в комнате.

— Вот и славно, вот и хорошо. Передашь мне документы. И да, я купила на твое имя билет в предместья.

Белатор склонил голову, вежливо попрощался и вышел.

— Устала? — с сочувствием спросила Германика. — Ал иногда бывает просто ужасен.

— Иногда? Он будто из дремучего леса выбрался.

— Он глава Совета белаторов, — пожала плечами дуэнья. — Ты даже не представляешь, сколько нужно знать и уметь, чтобы занять это место. Да и пережил он многое. Я просто прошу тебя быть к нему чуть снисходительней.

Мэдчен ван Ретт посмотрела на Германику, отметила ее нетипично-нежное выражение лица и буркнула:

— Хорошо.

— Так, тогда, когда пойдешь в спальню, обрати внимание на свой прикроватный столик.

— Ты меня пугаешь.

Дуэнья захохотала, и Катти невольно присоединилась к ней. Ван Ретт смеялась, всхлипывала и чувствовала, как напряжение этого дня покидает ее. Все же и Боудира, и Альтгар, и оба в один день — перебор.

— Да нет, там просто расширенное издание «Королевского стола». Раньше девушки должны были поразить принца своими кулинарными талантами. После одного инцидента принц перестал пробовать стряпню своих невест, и его заменили особой комиссией, — отсмеявшись, сказала Германика. — Ну а после того, как комиссию в полном составе отправили к целителям, испытание плитой превратилось в испытание столом.

— А?

— Ты должна продумать меню, скатерти, вилки, ложки. — Дуэнья прищелкнула пальцами. — Полностью сервировать стол и проинструктировать слуг, как и когда все это подать.

— А кому? И как? Просто так?

— Нет, за каждым столом будет сидеть кто-то из придворных. Хочешь, я попрошу — и это будет белатор? Хотя он еще не вернется из предместий…

В комнате повисла тишина. Мора Ровейн отошла к окну, а Катти пыталась разобраться в своих чувствах. Она до истерики хотела стать здоровой. И до той же истерики боялась, что пострадает ее семья.

Леандер заслужил трепку, это факт. Отец… отец — глава рода и должен отвечать за поступки своих детей. Раз уж не смог остановить. Но мама, мама-то ни в чем не виновата!