— Герцог Арлей! Герцогиня! Мы с Лизой из незваных гостей…

— Уже приглашены, — сказал герцог.

— Спасибо, ваша светлость! — И тише добавил: — Я могу позже подойти к вам? По делу.

— Конечно.

— Спасибо…

— Что там, Эль?! — громко спросила Ритара. — Покажешь?

Эльза повернулась, и бриллианты колье на её груди прыснули разноцветными лучиками света. А чуть ниже левого плеча светилась белая роза. Именно светилась! И белые лепестки, и их розовые кончики, и даже зелёные листики…

— Магия? — спросил Арлей.

— Совсем мало! — заверил Кай. — Но зато делала эту розу настоящая волшебница! Она и ночью светиться может, и «доброе утро» скажет!

Когда молодёжь отошла к столам, герцог наклонился к уху жены и сказал:

— Как будто теперь некому ей «доброе утро» прошептать…

А Менестрель словно ждал, когда от герцога и герцогини все отойдут. Он поклонился им и громко спросил гостей:

— Что-то повеселее?!

И, конечно же, получил в ответ многоголосое:

— Да!!!

И как только заиграла лютня, гости принялись хлопать в ладоши, пританцовывать и хохотать. Да и было над чем!

В караване главное — видеть всё вокруг,

Потому что может здесь всё случится вдруг.

В Пустоши случается, что дома не приснится…

Ой!

Поцелуешь гремлина — станет он девицей!

Голубые ящеры как-то обнаглели —

Их останки бренные до рассвета тлели.

Как бы там всё ни было, утверждать посмею…

Да!

Всё боится в Пустоши герцога Арлея!

В Пустоши и молодой зрение обрёл —

Не проскочит ни змея, ни пустошный орёл.

Часто лезут в голову чужие голоса…

Эх!

Только б мимо падала смертная роса!

На дежурстве в караване ты не одинок!

Даже если выскочит бешеный Манок —

Мощь тебе в орудиях страшная дана…

Но!

Не дразни без повода ты хохотуна!

Менестрель пел всё новые куплеты, а гости хохотали так, что не могли разобрать и половины слов. А уж вспомнить…

Наконец лютня смолкла, Менестрель поклонился Арлеям, и герцог кивнул ему в ответ. Менестрель встал со скамьи, подхватил скамеечку для ноги и отправился к другим музыкантам. Начались танцы.

***

Вернулся запыхавшийся Бигрон и пожаловался:

— Не гожусь я уже в ученики! А все твои подданные как сговорились учить меня танцам! Но хороши! До полусмерти укатали!

— Так ты бы отбивался, — рассмеялся Арлей.

— Хо! Но тогда какое веселье!

Перед ними словно из-под земли возник Кай.

— Прошу прощения, ваша светлость! Герцогиня! — Он посмотрел на Бигрона: — И вы, уважаемый. Я займу лишь минуту вашего времени. Хочу передать вам подарок для Эльзы и её мужа.

— Почему через нас? — поинтересовался Арлей.

— Как бы это сказать… — задумался Кай. — Понимаете… Я не хочу, чтобы об этом нашем с Лизой подарке узнала Лиза.

— Понятно, — кивнул герцог. — И что же это?

Кай быстро оглянулся и провёл ладонью по левому рукаву куртки сверху вниз. А когда добрался до обшлага, в его руках оказался свёрток материи.

— Вот!

И он протянул его Арлею.

— Хороший карман, — восхищённо заметил Бигрон.

— Можно посмотреть? — спросил Арлей.

— Конечно! Я так понимаю… Вы знаете, как это действует.

Герцог развернул материю, и в его руках оказалась небольшая чёрная шкатулка, усыпанная бриллиантами.

— Такая же, как у нас, — прошептала Ритара. — Только поменьше.

Герцог положил ладонь на крышку и произнёс:

— Лента по три в ряд.

Открыл шкатулку и вытащил ленту из живых бриллиантов.

— Но это безумно дорого, — покачал головой Арлей.

— Для друзей? Вовсе нет, — улыбнулся Кай. — Вы уж как-нибудь передайте подарок. И у меня к вам, ваша светлость, ещё одно дело…

Он повторил фокус с рукавом куртки, но второй свёрток явно был больше первого.

— Когда я искал достойный подарок, меня… Меня поймал отец и приказал передать вам это. На словах он велел передать: «Достойный человек не может быть кому-то должен. Будь-то король или нищий!» И вы знаете, что с этим делать.