Наконец Эльза приоткрыла дверь, выглянула за неё и шагнула в какой-то коридор. А вот Рикорис замешкался. Лестница уходила дальше вниз, а каменный порог двери с одной стороны был вровень со ступенькой, с другой же нависал над лестницей. Пришлось спуститься ниже и уже потом шагнуть в дверь.

— Здесь никого, — тихо, но уже не шёпотом сказала Эльза.

— А где мы, Эль? Похоже на коридор, где я живу…

— Похоже, — согласилась Эльза. — Отдай амулет. Нам сюда.

Она прошла по коридору, вытащила из сумочки ключ и отперла дверь.

— Входи, Рик. И закрой дверь.

Рикорис шагнул за Эльзой в большую комнату, прищурился и вновь открыл глаза: здесь царил полумрак. Три или четыре тусклых шарика и камин порождали больше теней, нежели давали света. Эльза повернулась, коснулась шарика в руке Рикориса, превратив его в тусклую точку, и спросила:

— Ты видел глаза Ниа?

— Что? — не понял Рикорис.

— Глаза Ниа… — повторила Эльза. — Счастливые! Словно светятся изнутри…

— Так она же беременна, Эль, — улыбнулся Рикорис.

— Я слышала разговор двух болтушек. Но я не о том, Рик… Я хочу такие же глаза! Сейчас!

— Эль… Но мы же всё с тобой решили.

— Я помню, — нахмурилась Эльза.

— И ждать нам осталось на десять дней меньше. — Рикорис улыбнулся: — А глаза как у Ниа… Не получится. Они у вас разные.

— Ты считаешь дни?

— Да, Эль.

— Я была в подземелье… Там холодно и сыро. — Она вздохнула, словно собиралась прыгнуть в ледяную воду. — Это моя спальня. Так вот, Рик! Или она сейчас же станет пещерой моего последнего шага, или…

— Подожди, Эль! Ты сейчас скажешь что-то такое, о чём мы будем жалеть оба! Подожди… Твой отец просто убьёт нас. Меня-то уж точно.

— Боишься?

— Боюсь, — просто ответил Рикорис. — Но другого…

— Тогда иди до конца коридора и после двери поверни направо! А потом иди, пока не упрёшься в тупик! Там твоя комната!

Она надела на шею амулет, он полыхнул изумрудным светом, и в ту же секунду на её платье расстегнулись все пуговицы и застёжки. Губы Эльзы скривились от обиды, она повернулась к Рикорису спиной и, словно из бесполезной скорлупы, вышла из платья. Стряхнув с ног обувь, сняла с шеи амулет, положила его на тумбочку и в одной длинной рубашке пошла к двери в душ.

Рикорис завороженно смотрел на Эльзу, пока она не скрылась за дверью. А потом он рыкнул:

— Твою ж в Пустошь поперёк! Но… Я же знал, что не доживу до весны!

Быстро скинул одежду и, взяв с собой только плоскую фляжку, бросился за Эльзой.

А она плакала. Пока он не обнял её, положив ладони на грудь.

— Мне можно, — уверенно сказал он.

— Да, — сквозь слёзы улыбнулась она. И плотно прижалась спиной к его телу. — Можно…

— Будешь делать, что я скажу.

— Да, — выдохнула она.

— Сейчас я тебя помою.

— Я сама!

— Нет. Мне многое интересно…

— Можно я чехол на волосы надену, Рик? Потом сушить волосы…

— Можно.

Он снял с неё рубашку, завёл под тёплые струи душа, а затем намылил её тело. Гладил, сжимал… А она прерывисто дышала, улыбалась и пыталась побороть дрожь.

Выключив воду, он прижался к её спине и попросил:

— Нагнись.

Она, выполнив просьбу, забеспокоилась:

— Ты что?! Рассматриваешь?!

— Да, — откликнулся он. — Мне можно.

— Можно, — не очень уверенно подтвердила она.

— И я, Эль, буду жесток, чтобы потом быть нежным.

Она не успела спросить, как такое может сочетаться, а он уже прижался к её бёдрам, резко, по-хозяйски вошёл в неё, и она вскрикнула от боли. А он тут же метнулся к фляжке, сорвал крышку…

— Поставь ногу на скамейку!

— Я сама…

— Ты будешь спорить или подчиняться?! — повысил он голос.

— Подчиняться… — согласилась она и улыбнулась.