А вот на свадебных церемониях Арлей устал. И ведь предлагала Ритара, чтобы этими делами занялся кто-то другой! А ещё он забыл выпить воды из Озера Снов… Да и сидеть полночи в кабинете за бумагами совсем не стоило!

Сам герцог считал, что всё сделал, как надо, и нигде не ошибся, но… Пару раз, когда он ловил взгляд жены, замечал, что она недовольно хмурится. А самого Арлея почему-то очень раздражал момент, когда новоиспечённые муж и жена, получив от него традиционную верёвку, начинали обматывать ею свои руки… И не потому, что это было неправильно. Вовсе нет! Просто герцог после третьей пары не смог бы точно сказать, подходили к нему Реток и Ниарика или нет?..

Так что Арлей явно обрадовался, увидев своего караванщика с женой. Настолько, что бездумно потянулся к щит-камню… Хотя и отдёрнул руку.

— Если вы здесь, Реток Тарик и Ниарика, дочь Бигрона Быстрого, значит, вами всё уже решено. Есть ли смысл отговаривать вас от этого шага?

— Нет, ваша светлость! — ответил Реток.

А Ниарика просто улыбнулась.

— Будут ли торги? Явные или тайные?

— Нет, ваша светлость! Но мы должны сообщить вам нечто важное и тайное!

Ниарика непонимающе покосилась на мужа и подтвердила:

— Да!

Герцог кивнул, перевернул щит-камень и выжидательно посмотрел на Ретока.

— Вы, мой герцог, выглядите усталым, — сказал караванщик. И, казалось бы, совершенно невпопад спросил: — Здесь есть второй щит-камень?

— Конечно, — кивнул Арлей. — На всякий случай…

Герцог выдвинул ящик столика и достал запасной камень.

— Его надо перевернуть и положить на этот, — подсказал Реток.

И лёгкая туманная дымка щит-камня вокруг них мгновенно стала непроницаемо-молочной.

— Чего только не узнаешь от своих караванщиков, — слабо улыбнулся герцог. — А зачем?

— Чтобы исправить положение, — ответил Реток. — Ниа?

— Да, Рет!

Она быстро сняла с пояса маленькую плоскую фляжку и протянула Арлею.

— Пейте всё, мой герцог, — улыбнулся Ниарике Реток. — А если немного оставить и умыться, то совсем хорошо будет.

Герцог взвесил фляжку на ладони.

— Я слышал, Ниа, что тебе она нужнее?

Ниарика смущённо улыбнулась, а ответил за неё Реток:

— У нас будет сын, ваша светлость. Но вождь привёз ещё воды, и фляжку мы наполним.

— Одни контрабандисты вокруг… — с улыбкой пробормотал Арлей, выпил воду, а остатками протёр лицо. — Так гораздо лучше!

— Мы с Ниа хотим поблагодарить вас, ваша светлость, за обстановку нашего дома!

— Боюсь, что я всё ещё ваш должник, Рет, — улыбнулся герцог.

— Нет, — упрямо мотнул головой Реток. — У нас есть деньги, и мы можем внести…

— Не можете! — резко бросил Арлей. — Оставим всё как есть. Или ты мне подскажешь, Рет, куда можно внести две жизни? Мою и герцогини…

— Это неправильно, мой герцог… — недовольно покачал головой Реток. — Ваши жизни стоят ста моих. И есть ещё кое-что…

Ниарика вдруг очень заинтересовалась плетью, висевшей у неё на поясе, рядом с ножнами.

— Что? — спросил Арлей.

— Моя жена… Она разложила на полочках дома разные камешки. Среди них есть золотой самородок грамм на сорок и алмаз с перепелиное яйцо. Я в этом не очень разбираюсь, но стекло он царапает. А ещё… Ещё кристалл тьмы. С ноготь мизинца.

— В записях деда про кристалл прочитал, Рет? А ты, Ниа, давно камешки собираешь?

— Угу… — Ниарика мелко закивала и вздохнула: — Они красивые…

— Рет ругался?

— Нет! — Ниарика возмущённо посмотрела в глаза улыбающегося герцога. — Нет! Он просто сказал… Что это не наше.

— Ваше! Не будем же мы, Рет, разрушать коллекцию? А кристалл тьмы… Я так думаю, что далеко не каждый караванщик отличит его от золотой обманки. Да, Рет! Как вы прошли границу между землями рудокопов и фермеров?