— Вождь идёт между нами… — прошипел караванщик.

— А Устав? — так же тихо спросил Рикорис.

— Устав, Рик, штука гибкая. Разберёмся… Всё! Герцог ждёт — пошли!

Так и получилось, что к герцогу подошли сразу трое.

— Спокойна ли Пустошь?

— Пустошь спокойна, ваша светлость! — отрапортовал старший каравана.

— Вижу, что сходили удачно и ценный груз доставили в целости! — кивнул герцог. И вдруг спросил: — Почему рапортуете трое в ряд?

— Всё по Уставу, ваша светлость! — глядя в глаза герцога, произнёс караванщик. — Всю обратную дорогу вождь Бигрон Быстрый провёл в правом кресле и ни разу не снял шлема до самой остановки! Перед вами все, кто вёл караван!

Уточнять, что сразу отключил правую половину пульта, караванщик не стал.

— Ишь ты… Караван завершён! — объявил герцог. И шагнул к Бигрону: — Где же твоя палица, мой друг?

— Главное, что я здесь! — улыбнулся Бигрон и обнял Арлея. — А дела и без палицы решить можно!

— Верно! — рассмеялся герцог. — А ты, Тир, не присмотрел для себя кого? — спросил он старшего каравана.

— Нет, ваша светлость, — ухмыльнулся в усы Тирок. — Все слишком красивые и молодые…

— Понятно… — Герцог повернулся и тихо сказал: — Рик. Я очень тебе благодарен.

— За что, ваша светлость? — насторожился Рикорис.

— За то, что не подвергся сегодня нападению Эльзы при отправке тебя в караван. И за то, что она улыбается. Не то что вчера… Иди к ней! Чтоб улыбка не погасла… Капитан стражи?! Где Дарок?! Я и отсюда вижу его явную половину.

— Его уже должны сменить, мой герцог! — откликнулся капитан. — Вот и он!

Из двери воротной башни, крепко задев верхний притвор, с железным скрежетом вывалился Дарок. На ходу поправляя шлем, он быстрым шагом направился к повозкам, но, не доходя нескольких метров до толпы кочевников, остановился и снял шлем с головы.

— Ого! — на весь двор крикнула какая-то девушка-кочевница. — Железный человек!

— Ох, смотри, Лар! Если у него всё из железа…

— Нелегко тебе придётся!..

— Разошлись девки… — пробурчал Бигрон. — Сейчас я их…

— Не надо! — рассмеялся герцог. — Есть метод проще… Тихо!!! — рявкнул Арлей и обвёл глазами двор. — Оказать гостям помощь! Два часа до торжеств, а они бледные от голода!

— Вот это верное замечание, — одобрил Бигрон.

Через минуту рядом с Дароком и Ларникой не оказалось никого. А они так и смотрели в глаза друг друга, пока Дарок не сказал:

— Мне надо переодеться, Лар…

— Я подожду здесь, Дар. Если хочешь.

И покраснела.

— Нет, Лар. Я отведу тебя к столовой, и ты поешь. А я туда и прибегу…

***

Торжества начались ровно в полдень с поздравления именинников. Но здесь особого разнообразия и не предвиделось. Пять женщин и шесть мужчин построились в линию, а герцог, встав перед ними, сказал:

— Я должен попросить прощения за задержку вашего чествования. Хотя, — он улыбнулся, — у меня и герцогини была уважительная причина. Но главное то, что сегодня мы все здесь! Поздравляем вас с днём рождения! Когда бы оно ни было!

Мимо именинников пронесли поднос с кошелями, и Ритара вручила каждому по одному. По весу все кошели немного отличались, потому что за каждый десяток прожитых лет в них лежала золотая монетка, а дополнительные годы отмечали серебряные.

— Ваша светлость! Здесь какая-то ошибка! — сказал молодой парень, стоявший последним в ряду.

— Какая может быть ошибка? — спросил герцог Арлей.

— У меня здесь зинкарский роф…

— А сколько тебе лет?

— Двадцать два, ваша светлость!

— Значит это тебе на вырост! — рассмеялась герцогиня.

— Слава герцогу и герцогине Арлей! — крикнул один из именинников.

И каретный сарай утонул в приветственных криках.