А еще он очень любит женскую красоту, ну вы уже это поняли)

Фото визуала мне больше нравятся в ЧБ.

Ну и вот такой, бородатенький:

5. Глава 3. Эмилия

На веранде модного столичного ресторана в этот летний день совсем немного людей, и это как нельзя кстати, потому что настроение стремится к критически низкой отметке. И даже встреча с одноклассником, которого я не видела больше года, уже не радует.

Хочется домой.

— Только не реви, Эмили, — хмурится Сема, пристально разглядывая мое лицо.

Положив телефон на белую скатерть, откидываюсь на мягкие подушки. Ткань приятно охлаждает кожу на пояснице.

— Я никогда не реву, Черепанов, — стискиваю зубы. — Будто ты этого не знаешь.

— Знаю, конечно. Даже когда ломаешь ногу. Я сам видел. Ты бездушная машина, а не человек, Литвинова.

Киваю удовлетворенно. Так-то.

Шуточки парней по поводу моей слабости всегда ужасно раздражают. Люди придумали какие-то глупые стереотипы про женский пол, типа мы все должны быть нежными фиалками, которые падают в обморок от легкого дуновения ветерка.

А это, в моем конкретном случае, вообще не так. Я обожаю риск, скорость и ощущение выброса адреналина в кровь.

Семен снимает темные очки и, ухватившись за ворот своей футболки, трясет им, чтобы хоть немного охладиться.

Жара в Москве такой силы, что асфальт вот-вот расплавится. Я из шортов и топов не вылезаю.

— Просто ты, я так понял, мечтала попасть в тот продюсерский центр. И клип у вас с поляками неплохой получился. Быстро смонтировали?

— Две недели.

— Жалко, что не взяли, — заключает.

— Ой, да кому нужны эти продюсеры, Сем. Сейчас можно и без них. Я решила вести соцсети, и у меня уже есть один заказ на корпоратив, — играю бровями и возвращаю лямку от топа на плечо. — В субботу с парнями едем загород. Платят там отлично, сыграем каверы и заработаем на студию, чтобы записать еще пару песен.

— Это с какими парнями? С теми же, с которыми клип снимала?

— Да. Баха и Кензо — классные музыканты: самобытные, талантливые, я от них в восторге.

— Их же трое?.. Ты говорила по телефону или я что-то напутал.

— А, да… Еще Петр, но он вообще в музыке ничего не понимает.

— Тогда чего таскается за вами?

— Так… за компанию, — тянусь к трубочке и отпиваю ледяной клубничный мохито, замечая высокого мужчину, который идет по проходу и глаз с меня не спускает.

Хм.

Обычный вроде. Льняной деловой костюм, модные очки, в руках черный айфон и ключи от машины. Когда проходит мимо, чувствую, что затылок начинает припекать. Не по себе становится.

Это что еще такое?..

Тянусь к сумке и среди тонны жвачек, бумажек с записанными на них песнями и салфеток ищу свое зеркальце.

— У меня лицо чистое? — спрашиваю у Семы, пока не нахожу.

— Чистое, — кивает он. — А что?

Нашла.

Разглядываю свое отражение, чтобы убедиться самой — все нормально, и высовываюсь из-за зеркальца.

— Мужик тот, — закатываю глаза и едва заметным кивком указываю направление. — Так на меня посмотрел… Я подумала, вдруг, когда ела пасту, лицо сливочным соусом испачкала.

— Литвинова, ты кадр! — хохочет Черепанов, ероша светлый ежик на голове. — Реально не понимаешь, почему на тебя мужики смотрят?

— И почему же? — закидываю зеркало обратно в сумку. — Раз такой умный — скажи мне.

Семен привстает, нависает над столом и складывает ладони у рта рупором:

— Потому что хотят с тобой трахаться!

— Думаешь?.. — округляю в ужасе глаза.

— Я знаю!

Тоже наклоняюсь к столу.

— И ты хочешь? — прищуриваюсь.

— Я — нет, — Сема садится обратно, откидывается на спинку дивана, кладет ногу на ногу и отвечает вполне серьезно: — Во-первых, ты бро, а с бро не трахаются. Во-вторых, у меня девушка есть.