– Знаете что, вы приходите к нам еще, если будет возможность. Хорошо?

– Ты серьезно, Джессика?

– Абсолютно! – Ресничками хлоп-хлоп.

Какая девочка! Эх, не будь я чертякой…

Но я чертяка, и в голове у меня заточенные клинки!

– Павлик?

– Приходите, конечно. Можно даже без бутылки.

– Павлик! – крикнула Джессика.

– Понял! Все-таки лучше с бутылкой!

– Так, ребятки, мне пора, вы уж дальше как-нибудь сами… – Я выбежал из дома, перепрыгнул через забор и ломанулся в непроглядную ночь, наполняя легкие уникальным бликовским воздухом.

– Полчаса! Не больше! – крикнула Джессика вдогонку.

Через тридцать минут я был уже в теремке. Помигал три раза светом и вдруг вспомнил, что у меня нет окон. Досадный казус! Десять минут искал какую-нибудь лампу, что бы выйти с ней во двор или на крышу. Нашел только фонарик, но это несерьезно. Могут и не заметить.

Время тикало.

И тут я вспомнил, что видел в оружейке огнемет.

Через минуту я был на крыше. Три раза длинные алые языки с шипящим гулом лизнули тьму. Красотища!

Я отнес огнемет в оружейку, взял старый добрый «Пульсар» и с чувством выполненного долга улегся спать.

Проснулся на рассвете. Занимался у мониторов, чтобы не пропустить гостей. Они объявились с первыми лучами Ортеги. Те же трое ублюдков. Подошли и начали плеваться через забор.

Когда я вышел из теремка, Павлик стоял в метре от визитеров. Ближе не подходил.

– Здорóво, соседушка! Нормально выспались? Кажется, я вчера немного перебрал со спецэффектами. Надеюсь, вы не в обиде? О, прости, ты не один… А что за чмыри? Это и есть знаменитые самоубийцы? Покаяться пришли? Так уже поздно, ребятки. Раньше надо было думать. Все, я уже здесь. Обратно порожняком не вернусь. Только с вами! Давай-ка, соседушка, разыграем этих бубликов, как раньше в «Тартаре». Ты выиграл – тебе огород копают, я выиграл – у меня траву стригут. Что скажешь, раскинем картишки?

– Вообще-то я просил их уйти… – промямлил Павел.

– Да куда ж им идти? Они уже пришли. Ха-ха! Добрый ты человек, Павлуша. От дармовой силы отказываешься! Ну и правильно, мало ли какая зараза у них внутри. Мне-то все равно, что сжигать, а тебе огород испортят. Ладно, пусть отваливают.

Я вразвалочку пошел к калитке.

Чмыри не торопились отваливать.

От страха дрожали все, но центровой попробовал раскрыть рот:

– А ты, командир, кто такой? Откуда взялся?

– Твоя смерть, малыш, как это ни грустно. Нашли вчера подарочек в кустах? Сегодня до заката все там будете. Нельзя обижать моих друзей. Это закон. Возмездие неотвратимо. Сейчас можете идти, но особо не торопитесь. У вас есть время только на молитву. До плантации добежать не успеете.

Я захлопнул калитку, улыбнулся, развел руки и пошел к чмырям.

– А можем прямо здесь обняться и все закончить. Идите к папочке.

Не пошли. Развернулись и побежали обратно со всех ног.

Павлику опять стало плохо: уставился в одну точку и не шевелится. Я хлопнул в ладоши. Он вздрогнул и посмотрел на меня.

– Понял, как нужно разговаривать с этой гнилью?

– Да, но что будет после заката, когда они поймут, что вы пошутили?

– Это уже мелочи, не грузись. Они ведь убежали! Главное – мысль красиво оформить. Вот в чем закавыка! Понимаешь?

– Не уверен, если честно.

– Ладно, иди в дом и подумай.

– Хорошо… Но вы ведь пошутили, да?

– Конечно! Я не собираюсь ждать до заката. Может, закончить с ними до обеда? Как ты считаешь?

– Вам все шутки, а Джессика вчера очень испугалась…

– Чего?

– Ну, что вы и вправду… из преисподней. Она думала, что… В общем… Сомневалась. А вчера наверху вы приняли настоящий облик, и… она испугалась.