Кьярра продолжала стоять у окна. Даже с места не сдвинулась и, кажется, не заметила моего отсутствия.

- Ты в порядке? - спросила я.

Надо же изобразить видимость беседы к возвращению бабушек.

- Что? Да, конечно. Любуюсь зимним вечером, - отозвалась она.

Это было неправдой. Вряд ли Кьярра видела хоть что-то за окном. Перед глазами стоял Миллард. И больше никто и ничто на свете.

- Красиво, - я сделала вид, что поверила.

Подошла к окну и посмотрела на заснеженную улицу в свете фонарей. Снег не шел, но его выпало столько за первую декаду декабря, что на всю зиму б хватило. Сейчас он казался темно-желтым. Я перевела взгляд на дома на другой стороне улицы, где на некоторых окнах уже повесили праздничные фонарики, и вздрогнула. Под фонарем стоял незнакомый мужчина, спрятав руки в карманах пальто и смотрел на нас. Или не совсем на нас, а на дом леди Мариэтту.

- Интересно, кто это? - спросила я невольно.

- Где? - оживилась Кьярра и охнула. - Принесла нелегкая! - возмутилась она, чуть не заплакав, и резким движением задернула шторы.

- Кто он? - повторила я вопрос, но теперь требовательно.

- Не знаю, - отозвалась Кьярра не слишком убедительно. - Какой-то идиот, которому нравится таращиться в чужие окна и смущать молодых леди.

Я подавила вздох. Не хочет говорить, не надо. Но ведь яснее ясного, что она прекрасно знакома с этим «наблюдателем». И наблюдал он определенно за ней. Да уж, не повезло девушке. То Миллард Фицджеральд с сомнительной репутацией положил глаз, то загадочный шпион под окнами бродит.

- Как вы тут? Общаетесь? - в гостиную с улыбкой вошла леди Мариэтта.

- Да, бабушка. Мы подружились, - соврала я, не моргнув глазом.

Лицо леди Наталии, появившейся следом, перекосилось. Неудивительно, учитывая ее отношение ко мне. Она бы предпочла, чтобы мы с Кьяррой не дружили. Я ее не винила. Леди Наталия желала оградить близкую подругу, почти сестру, от бед. Она ведь была права насчет Доминики. Избалованная столичная девчонка ехала к бабушке исключительно из-за денег. На саму леди Мариэтту ей было глубоко плевать. И всё же я ощутила легкую обиду. Меня леди Наталия подозревает в дурных намерениях, а заливающему соловьем Милларду легко поверила. И не прочь, чтоб он гулял с ненаглядной внучкой. И где справедливость?

- Нам пора, Кьярра, - объявила леди Наталия. - Время позднее. Все устали. Утром к нам приедут портные для примерки твоих новых платьев, а днем у вас прогулка с молодыми господами Фицджеральдом и Кларксоном.

Мы попрощались, пожелали друг другу спокойной ночи, и гостьи отправились восвояси. Я тоже вознамерилась завершить вечер и подняться в спальню, но леди Мариэтта меня остановила.

- Доминика, милая, можно с тобой кое-что обсудить? - спросила она с привычной мягкой улыбкой. - Знаю, час поздний, но мне не хочется откладывать это до утра.

- Конечно, бабушка, - легко согласилась я, а на сердце поселилась тревога.

Неужели, разговор пойдет о деньгах? Подруга заставила леди Мариэтту усомниться во мне?

- Смотри, не напортачь, - предостерег вновь объявившийся в комнате разноцветный дракон Ларс. - А то ты у нас не шибко мудрая. Да и осторожностью тоже не отличаешься.

Я сделала вид, что не услышала. Не позволила себе поморщиться. Но поставила в уме галочку. Надо поговорить с дракончиком по душам. Может, я не такая замечательная хозяйка (или подопечная?), каким был отец. Но можно же проявлять дружелюбие. Не переломится, в конце концов.

Мы с леди Мариэттой сели в кресла. Но заговорила она не сразу. Сомневалась, стоит ли заводить разговор. Однако слова подруги не давали покоя.