Я замолчала, испугавшись. И кто меня за язык тянул? Говорила-то не от лица Доминики, а от своего собственного. Вот, дурочка.

Но Эдмон меня понял.

- Знакомо, - признался он с нотками горечи. - Я как раз сейчас проживаю непростые времена. Правда, не чувствую себя беспомощным. Скорее, в ловушке. Нужно принять решение. Но проблема в том, что верного решения нет. Какой бы выбор я ни сделал, всё равно потеряю нечто важное. Как в поговорке: на двух стульях не усидишь.

- Печально, - проговорила я с сочувствием.

Эдмон не поведал подробностей, но и сказанного было достаточно, чтобы сделать вывод: он в затруднительном положении. И понятия не имеет, как поступить. Он ищет способ свести ущерб к минимуму. Но, кажется, такого способа не существует в природе. Быть может, поэтому Эдмон путешествует с Миллардом? Дает себе время подумать?

Мне вдруг захотелось сказать что-то подбадривающее, чтобы поддержать гостя. Но я не была мастером говорить подобные вещи. Да и леди Мариэтта как раз вернулась из библиотеки вместе с Миллардом.

- Значит, завтра я жду от вас бумаги с расчетами, - проговорила она. - Я всё изучу, поговорю с другими членами городского совета, а потом сообщу о нашем решении. Доминика, Кьярра, - леди Мариэтта хлопнула в ладоши. - Господин Фицджеральд выступил с предложением. Как вы смотрите на то, чтобы завтра отправиться с ним и господином Кларксоном на каток? Разумеется, вас будут сопровождать слуги.

Кьярра просияла, я покорно кивнула, решив, что поход на каток - дело решенное. Леди Мариэтта хотела, чтобы я развлеклась, а не сидела дома.

- Хорошая идея, - дала свое согласие леди Наталия. - После обеда Кьярра свободна.

- Отлично, - Миллард подарил нам всем коронную белозубую улыбку. - Будем в два часа.

Они с Эдмоном покинули дом, а леди Наталия с Кьяррой задержались. Подруга о чем-то пожелала посекретничать с леди Мариэттой. Они ушли всё в ту же библиотеку, а меня оставили с Кьяррой. Признаться, я понятия не имела, о чем с ней говорить. О Милларде? Пока не вариант. Девица слишком очарована. О погоде? Вот еще. Впрочем, быстро выяснилось, что Кьярра сама не расположена вести беседы. Она томно вздохнула и подошла к окну. Отодвинула занавеску и застыла, глядя на огни вечернего города. Зимой они всегда светят по-особенному. Словно в фонари вселяется волшебство.

- Сходила бы ты, послушала, о чем они болтают.

Я подпрыгнула. Ибо никак не ожидала, что со мной кто-то заговорит. Да еще снизу - с пола. Ведь мы с Кьяррой находились в комнате одни. Но это было ошибочное мнение. На полу сидел Ларс и выразительно на меня смотрел.

- Ты глухая, Лора Миддлтон? - осведомился он недовольно. - Дуй подслушивать. Это в твоих интересах.

- Э-э-э... - протянула я.

Он назвал меня настоящим именем! С ума сошел?! И вообще появляться среди гостиной - верх неблагоразумия.

- Ты что-то сказала? - спросила Кьярра, не оборачиваясь.

- Нет, - пробормотала я.

То есть, она услышала только меня? Не Ларса?

- Да-да, меня никто не слышит. И не видит тоже. Забыла, как считала, что папенька твой умом тронулся на старости лет и сам с собой разговаривал? Ну ты и тугодум.

- А-а-а...

До меня дошло. А дракончик разъярился.

- Да не стой ты, как пень! Подслушивать беги, а то всё самое важное пропустишь!

Я подчинилась, пошла на цыпочках прочь из гостиной. Ларс ведь появлялся крайне редко, и два раза мне грозила смертельная опасность. Раз дракончик соизволил почтить меня своим присутствием снова, стало быть, дело важное. Кьярра на моё «бегство» внимания не обратила, а я миновала короткий коридор, остановилась у дверей библиотеки и прислушалась. Особенно стараться не пришлось. Леди Наталия говорила громко, да и леди Мариэтта не шептала.