Опасаться можно было любого из них. А уж кого-то из старой жизни подавно.

Ох, и угораздило Берту выдать меня за Доминику, а меня - не признаться сразу.

- Похоже, леди Лионела нынче в ударе, - проговорила, тем временем, леди Наталия.

- Да, - леди Мариэтта возвела глаза к потолку. - Но Доминике хоть суженого нагадала хорошего. Богатого красавца. Сказала, влюбится он без памяти.

- Любящий муж - это хорошо, - кивнула та. - Уж точно лучше, чем влюбленная до безумия жена.

Кьярра на диване горестно всхлипнула, и леди Наталия засобиралась.

- Пойдем мы, пожалуй, домой. Здоровьем моя внучка пошла точно не в меня. Лучше ей прилечь и выспаться.

- Мне бы тоже прилечь, - я повернулась к леди Мариэтте.

- Хорошо, милая. Только...

- Я провожу! - перед нами будто из-под земли выросла Берта.

Видно, весь вечер пряталась поблизости, дабы знать, что происходит.

- Буду очень тебе признательна, - улыбнулась графиня.

Только оказавшись в спальне, я выдохнула, вытерла пот со лба и без сил упала в кресло.

- Всё прошло не так плохо, - заверила Берта. - Гадалка не сказала ничего опасного. А леди Мариэтте ты очень нравишься. Для нее добрая и отзывчивая внучка - большая радость на старости лет.

- Зато леди Наталии я, кажется, не нравлюсь. Весь вечер смотрела с подозрением.

- Она всю жизнь ко всем относится предвзято, - махнула Берта рукой. - Такой уж характер. Не обращай на нее внимание. Себя она считает и лучшей подругой для леди Мариэтты, и названной сестрой, и членом семьи. А всех остальных - недостойными. Она уверена, что окружающие только и желают воспользоваться добротой графини.

- Но я-то, впрямь, обманщица и самозванка.

- Ты ж не сама Доминикой назвалась, - напомнила Берта. - Это я тебя за нее выдала, пока ты без чувств лежала после ледяной речки. Но как я и говорила: это ложь во благо. Ладно, отдыхай. А лучше - спать ложись. Сил набирайся. Леди Мариэтта хочет, чтобы ты завтра с ней на прогулку отправилась.

- Ох, - вздохнула я тяжко.

- А что делать? - Берта развела руками. - Придется. Прятаться в доме не выйдет.

Она ушла, а я так и осталась сидеть в кресле. Не спешила перебираться на кровать. Достала из кармана часы и внимательно на них посмотрела. Они по-прежнему не ходили. Тиканье, что время от времени раздавалось, звучало исключительно у меня в голове.

- Может, всё-таки покажешься? - поинтересовалась я, глядя на часы.

Обращалась, естественно, дракону. Но он не отозвался.

- Я даже имени твоего не знаю. Хоть бы подсказал, как к тебе обращаться.

В ответ снова не раздалось ни звука.

- Хм... Я могу просто звать тебя дракон, - протянула я провокационным тоном. - Или... рыбиной. Хотя... могу сама придумать имя. Например, Тим. Или Цветик. Или...

- Ларс я! - объявили из угла. - Никаких Цветиков. Я тебе не котёнок иль щенок.

Он стоял передо мной. Разноцветный дракончик и смотрел слегка сердито.

- Дык в собаку ж превращался.

- Во взрослую собаку. Серьезную.

Я чуть по лбу себе не постучала. И почему раньше не пришло в голову пошутить насчет его имени. Давно бы появился.

- Может, расскажешь, кто ты?

- Ты слепая что ли? Дракон я.

- А почему...

- Насчет размера я уже отвечал. В той хижине, в которую ты забрела по дурости. А ведь отец твой - Теодор - всегда говорил, что их трех дочерей ты самая разумная. Да-а-а. Мне даже представить страшно, какие же клуши две другие.

В прежние времена я бы оскорбилась за сестер. Но после того, как они выставили меня из родного дома, защищать их совершенно не хотелось.

- Я не о размере хотела спросить вообще-то. А о часах. Ты в них живешь? Тебя в них заточили? Откуда они взялись у отца?