Взял Габриэллу за волосы, вниз потянул. Чужой рот на член насадил, загнал до упора так, что она носом в пах уткнулась. Кончал долго, пока мышцы рефлекторно сокращаться не перестали.

И это оргазм, блядь?

Нахуй такое. Очередная дрочка. Одни рефлексы.

— Может хотите с двумя девочками, синьор? Я Адель позову... — Габриэла попробовала погладить мой живот, но я уже вытирал член.

— Нет.

Застегнул ширинку, ремень — я ведь даже не раздевался. Деньги на столик положил. Вышел из комнаты, бросил Донато «Едем домой».

И вот едем.

А раньше я всегда говорил «в особняк». Почему теперь сказал «домой»?

Ну не потому же, что там теперь Роберта?

Хотя...

Ловлю себя на мысли, что теперь все время ее с особняком ассоциирую.

Даже не ее. Их обоих с малым Рафаэлем. Как будто они вместе в одной капсуле спрятаны, и от нее свет идет. И тепло. И где бы я ни был, я этот свет вижу. И тепло чувствую.

Бред, да?

Конечно, бред. С голодухи еще и не такое привидится.

— Мы пожрать забыли, Донато, — говорю охраннику и по совместительству водителю. Бедный парень, он тоже походу голодный остался.

— Может, что-то осталось с ужина, синьор? — говорит Донато с надеждой.

Выхожу из машины первым. Испытываю непреодолимое желание что-то с ноги разъебать, вот прямо сейчас.

И нахуя уезжал, спрашивается?

Но не пинать же колеса на глазах у Донато. Парень решит, что его босс совсем ебанулся. Пойти что ли грушу помолотить...

Ее окно третье слева в левом крыле на первом этаже. На автомате поднимаю голову и вижу, как в окне шевельнулась занавеска. Шевельнулась и снова все замерло.

Внутри вздымается целый вулкан. Закипает. Сейчас точно сорвет крышку.

Не спит? Ждет? С каких херов вдруг подглядывает?

Подавляю первый порыв пойти и вломиться к ней прямо сейчас. Надо успокоиться. И точно не надо тащить с собой Донато.

Он доходит со мной до спальни, я оставляю дверь открытой.

— Подожди, я сейчас переоденусь. Посмотрим, есть ли чего пожрать, а потом пойдем в тренажерный зал, — говорю Донато.

На столике лежит сложенный вдвое лист бумаги. Это что за херня? Я его не оставлял. Беру, разворачиваю.

Аккуратный почерк, круглые буквы.

«Ужин на кухне, синьор. Если вернетесь утром, можете его выбросить. P.S. Вторая порция для Донато».

Перечитываю несколько раз, даже на другую сторону переворачиваю.

И улыбаться не перестаю.

Засранка. Мелкая засранка Роберта.

Ей вообще не идет это имя. Как можно так назвать девочку? Роберта... Как пацан.

Робертина?

Нет.

Мне нравилось Милана, потому что милая. Пока не оказалось, что это сука Лана.

Сую записку в карман, выхожу из спальни.

— Донато, — направляюсь в сторону кухни и призывно машу рукой, — нам с тобой оставили ужин.

***

— Как же вкусно она готовит, эта синьорина Роберта, — мурлычет Донато. Он разве что тарелку не облизал.

И я тоже. Но я бы лучше Роберту...

Блядь. Отблагодарил в смысле.

Но не хочу идти будить ее среди ночи. Во-первых, там ребенок спит. А во-вторых...

— Донато, где можно сейчас купить цветы? — спрашиваю охранника.

— Нигде, — качает головой тот, — все закрыто, ночь же, босс.

И тут меня осеняет. Оранжерея.

Донна Паола любила цветы, Винченцо построил для нее оранжерею. Теперь там с утра до вечера копается садовник Антонио. И мне негде взять цветы?

— Донато, у кого ключ от оранжереи?

***

— Вы хотите срезать все эти розы, босс? — обеспокоенно оглядывается Донато. Я тоже озадаченно разглядываю заросли. Их тут дохуища.

— Нет, я хочу, чтобы их срезал ты, — отвечаю парню. — Не знаешь, где у Антонио лежат секаторы? Или какие-то садовые ножи?

Надо было захватить с собой мачете. Но не хочется возвращаться.