Накинув заботливо приготовленный Торни халат, я уселась перед трюмо, таким же старым и массивным, как и вся мебель в спальне, да и, полагаю, во всем доме.

Все вокруг было ухоженным, но дышало древностью, в отличие от моего родного дома, где лорд Чествик следил за модными тенденциями в интерьере, ведь ему доводилось устраивать званые вечера, на которые приглашались важные персоны.

И никогда – его дочь.

Отец предпочитал жить в Чествик-парке и сюда, насколько мне было известно, приезжал раз в несколько лет, лишь чтобы убедиться, что управляющий его по-прежнему не обманывает.

Меня он, разумеется, с собой не брал. Возможно, это было к лучшему. Нам обоим тяжело бы далась совместная поездка.

Я даже внешне не напоминала мать, что, возможно, смягчило бы его сердце. Не обладала ни живостью её характера, ни миловидностью черт. У меня не было ни светлых вьющихся волос, ни ямочек на щеках, ни ярких зелёных глаз. Словом, ничего общего с магснимками леди Чествик.

Из зеркала на меня смотрела молодая шатенка с насторожённостью в карих глазах и упрямо поджатыми губами. Совсем не то.

Жаль, мама была красавицей.

Я же удалась в отцовскую родню. Когда ещё была жива бабушка, старшая леди Чествик, она, глядя на меня, приговаривала, что я вылитая Фрея, моя какая-то там пра.

В голосе бабушки было столько осуждения, что я не выдержала и разыскала в картинной галерее Чествик-парка среди полувыцветших портретов, нарисованных ещё кистью, ту самую Фрею. Я не нашла между нами явного сходства, разве что возраст. Дама на картине была юна и своеобразна, но скорее красива, чем нет. Ей определенно придавала шарма одежда в национальном стиле владений Бладсворда.

Тогда я удивилась этому наряду на официальном портрете, но не придала особенного значения, а теперь задумалась. Может, леди Фрея и была той самой героиней, о которой мне вчера рассказывала Торни? Досадно, что я уснула, не дослушав.

История была драматичной и захватывающей и, скорее всего, очень далёкой от действительности, но я внимала ей, порой забывая про леденец за щекой.

Однако долгая дорога утомила даже мой полный сил молодой и выносливый организм. Последнее, что я помнила, как Коннор-ястреб коварно похитил молодую Чествик и держал в «Ястребиной башне», покуда репутация её не была окончательно погублена.

Я сомневалась в том, что это было правдой.

В щекотливом положении тогдашнему лорду Чествику пришлось бы поступиться собственными принципами и выдать дочь замуж за соблазнителя, а я совершенно точно знала, что никаких союзов между нашими родами не было.

Как не было и кровной вражды, которая возникла бы неизбежно в подобной скандальной ситуации.

И все же, просто так слухи, из которых и выходят такие легенды, не рождаются на пустом месте. Может, мне удастся найти что-то об этом в здешней библиотеке. Судя по всему, у меня будет много времени для чтения и одиноких прогулок.

И станет совсем невыносимо, когда уедет Торни. Это ведь тоже было неминуемо. Её жених вернётся из плаванья, в который отправился, чтобы заработать денег на маленький домик для них двоих, и они поженятся. А я останусь совсем одна.

Дверь слегка скрипнула, и я обернулась, ожидая, увидеть ту, о ком думала, но на пороге стояла Мерзкая Лиззи.

– Уже девять утра, леди Энн, а вы все ещё выглядите как неопрятная дикарка. Или вы полагаете, вас обязаны ждать к завтраку?

– И во сколько же будет подано? – вздохнула я.

– В десять, – Плам поджала губы, и я в который раз подумала, что отсутствие сносного приданого – это всего лишь половина ее проблем, а вот склочный и нетерпимый характер, невыносимый снобизм и маниакальное желание иметь власть хоть над кем-то – основные причины того, что она так и осталась старой девой.