Растерянно перевожу внимание на того, кто украл меня, когда слышу звук распахивающейся дверцы. И ему вовсе не холодно в футболке на якутском морозе. Натренированное тело пышет жаром. Черный зверь усаживает меня на переднее сиденье и обходит автомобиль. Падает за руль, заводит мотор. Под бешеный гул резко жмет на педаль газа так, что меня отбрасывает в сторону. Мы остаемся вдвоем, и от этого еще страшнее.

Пугаюсь, крепко обнимаю себя и ощущаю в кармане куртки что-то твердое. Мы двигаемся по усеянной багульником тундре прямиком к частной взлетно-посадочной полосе. Пока мужчина отвлекается на звонок, я незаметно достаю предмет и узнаю в нем складной нож. Большой. Таким, наверное, мясо режут.

Ладошки потеют, и я опускаю руку, осторожно раскрываю лезвие. Захватчик полностью сосредоточен на дороге и разговоре, судя по всему, с Громовым:

— …Да, второй брат улетел в Китай…

Слышу эту фразу и не знаю, куда себя деть. Подумать только! Я, кажется, обманула самого Громова и его наемников. Леденею, чуть не теряю нож, а мужчина продолжает:

— …Мы поймали головореза Якута и служанку…

На пару секунд замолкает. В салоне повисает тишина такая, что я слышу биение своего сердца. Затаиваю дыхание. Громов что-то говорит про меня, а черный медведь отвечает:

— Сам не понимаю на хрена ее взял… противную!

Хмыкаю. Впереди виднеется та самая полоса. Еще чуть-чуть, и меня выкрадут из родного города. Дороги назад может не быть. От безысходности сжимаю рукоять ножа, боюсь до жара в груди, но подношу лезвие к наемнику.

— Остановите машину! У меня оружие и я не шучу!

Для пущей важности трясущейся рукой размахиваю острием. А сама на грани обморока от страха перед неизвестностью.

— Я перезвоню, — невозмутимо отчеканивает Чудовище и бросает смартфон на панель. Хмурится, оборачивается ко мне. Одной рукой по-прежнему управляет авто, второй пытается выхватить оружие. Хрипит: — Не глупи, быстро отдала нож!

— Выпустите меня, иначе придется вас ранить!

Я кричу. Размахиваю лезвием сильнее, случайно рассекаю захватчику ладонь и будто каменею. Он резко тормозит и вскипает. Сопит, как разъяренный бык. Смотрит на окровавленную руку.

— Дура.

Роняю нож, всхлипываю, вжимаюсь в сиденье, готовясь принять ответный удар. Но мужчина только наваливается на меня, придавливает весом и достает упавшее оружие.

Я крепко зажмуриваюсь, прикрываю ладошками лицо. Чувствую, как сухая горячая ладонь касается моих бедер и задирает подол платья, задерживается на голой коленке.

Медленно и с каким-то вражеским наслаждением он поглаживает меня кончиками пальцев, словно получает от этого неимоверное удовольствие. Плавно скользит выше, забираясь под подол, касается края трусов. У меня язык онемел и в горле пересыхает до першения, хочу сглотнуть, но… Меня впервые трогает мужчина. Жестокий и немилосердный убийца. Жарко ощупывает внутреннюю поверхность бедра.

Стискиваю ноги, вскрикиваю, когда он касается шелковых трусов и тычет указательным пальцем мне в лобок. Я слышу тяжкое дыхание, заполнившее салон и… треск от натяжения низа моего платья, крепко сжатого в кулаке.

Чудовище отстраняется, надрезает платье и отрывает кусок.

— Страшно, да?

Жгуче шлепает меня по ноге, и я от неожиданности открываю глаза. Лучше бы не открывала. Багряные струи крови вязкой дорожкой стекают по золотистой коже наемника и падают на сиденье. Мужчина туго наматывает на травмированную ладонь кусок моей одежды. Я наблюдаю, как он раздраженно приподнимает бровь и выдыхает ртом.

— Извините, я не хотела. Я просто боюсь умирать.