— Шантажист из тебя вообще никакой. Что уставилась? Завяжи узел на тряпке!

Пространство в салоне сжимается. Мне душно, я будто заперта в клетке. Опасливо тянусь к его перебинтованной ручище.

— Разверните, пожалуйста, левее. На два узелка достаточно?

— Да!

Он предельно недоволен. Высокомерно рявкает, вальяжно откидывается на спинку. Он не галантный, а я вообще-то девушка. И, между прочим, очень напугалась своей неосторожности, еле сдерживаю позывы, чтобы не стошнило от запаха крови, и нарушаю законы нашей семьи, оказывая помощь врагу.

Чудовище, широко раскинув ноги, сканирует через лобовое стекло вражеский авиалайнер.

— Вам больно? — спрашиваю.

— Больно.

Он отвлекается от разглядывания лайнера и молнией переводит взгляд на меня.

Становится неуютно критически и, как бы сказал покойный отец — Кудым-Ош. Не человек передо мной. Оборотень, променявший сердце на силу и мощь зверя. Даже кольца на правой руке у него нет. Оно и понятно — кто же осмелится добровольно связать жизнь с подобным монстром?

Да чтобы сходить с ним на свидание, нужно сначала явиться на кладбище, надергать голыми руками крапивы, а после, дав обет молчания, связать рубаху и насильно облачить в нее монстра.

— Выходи из машины, — приказывает и одергивает руку, как от огня.

Я робко приоткрываю дверцу, а она резко распахивается от сильного северного ветра. На открытой местности порывы чуть не сносят, сбивая меня с ног. Валенки скользят по промерзшей земле. Я щурюсь, затыкаю ладошками уши, чтобы не заработать отит. С трудом шагаю, сопротивляясь ветру, а злой наемник мрачной тенью идет следом.

Краем глаза замечаю подоспевшие машины. Вижу, как Хорула выкидывают из багажника и волоком тащат в самолет.

— Хорул, мой храбрый страж! Ничего не бойся, им не сломить нашей души!

Я кричу громко, отчетливо и воинственно. Мне жалко Хорула, я чувствую перед ним долг и стараюсь поддержать, как могу. Но враг, следующий за спиной, меня карает неприятным толчком в спину, а потом говорит:

— Фильмов пересмотрела? Смерть твоему Хорулу. Можешь больше не пищать. Давай уже шевели валенками.

Роняю слезу, которая тут же остывает и задерживается на подбородке. Я пытаюсь успокоиться, бодрюсь. Меня никогда прежде не похищали.

Мы поднимаемся в авиалайнер, и я метаюсь взглядом по борту в надежде, что хотя бы здесь нас не разлучат с Хорулом. Но черта с два. Охранника уводят в самый конец хвостовой части.

Меня же Чудовище пихает в поясницу к отгороженной зоне рядом с кабиной пилота. Я вижу два больших кресла, откидной столик. Достаточно просторно. Комфортно для наемника и жуть как волнительно для меня. Усаживаюсь с края, молчу. Мужчина одергивает ширму, полностью закрывая нас от посторонних глаз.

— Допрашивать будете?

— Конечно. — Серьезно выдает и по-хозяйски падает напротив. — Руки на стол положи.

— Зачем?

— Иголки под ногти вонзать буду.

Меня тут же бросает в жар и начинает трясти, а наглец громко хохочет. Наверное, у людей Громова с рождения атрофировано чувство юмора. От стресса потею, испытываю жажду, ёрзаю в кресле и очень хочу в туалет. Мужчина с интересом наблюдает, как я суечусь, и говорит вернуть ему куртку.

Авиалайнер дребезжит и с шумом разгоняется по полосе, поднимаясь в воздух. Я придерживаюсь за подлокотники и сгораю от неловкости.

Этот развалился. Сжал кулак на столе и пялится. Неотрывно изучает мое лицо. Ухмыляется. Сейчас он король положения и победитель. Но в финальном водовороте безумия последней буду смеяться я, когда Айхан поправится, соберет армию и уничтожит Громова.