Скрещиваю ноги. Мочевой переполнен и давит.

— Можно в уборную?

Я не хотела разрывать безмолвие, однако обстоятельства вынуждают.

— Можно, — снисходительно отвечает и поднимается с кресла. А мне бы сорваться и успеть добежать до сортира. Брат часто называл меня бракованной из-за слабого здоровья. Прикладываю ладошки к низу живота, суетливо огибаю скрытую зону и семеню за мужчиной, как японская гейша.

Двигатель самолета не заглушает звук его твердых шагов в берцах, в которые заправлены камуфляжные штаны. На нем черная футболка, что подчеркивает каждую мышцу.

Я вижу остальных наемников в таких же одеждах, рассредоточенных по салону. Поглядывают на меня оценивающе, скалятся. Похабно причмокивают. Но ни один из них не осмелится на большее, пока рядом со мной возвышается кто похуже.

Он здесь главный, он управляет озверевшими монстрами. Ужасными. Особенно рыжий с мордой питекантропа, что так и не достиг человеческой эволюции, а гадски отрыгивает и направляет в свою пасть кусок рыбины.

— Заходи. — Чудовище распахивает белую дверку и запускает меня в тесную кабинку с унитазом и раковиной, сам остается снаружи.

Тихонько причитаю, отрываю бумажку и застилаю ей ободок. Я смущаюсь присутствия захватчика и слышимости по ту сторону пластиковой преграды. Но не настолько, чтобы продолжать терпеть. Усаживаюсь, с облегчением вздыхаю, жму кнопку слива. Теперь мне намного лучше, и больше всего на свете я не хочу возвращаться.

Зависаю у раковины, остужаю запястья под ледяной водой. В зеркальном отражении рассматриваю, как спутались мои волосы от некультурного обращения. Вздрагиваю, когда к моему отражению добавляется темная фигура Чудовища. Оборачиваюсь к нему.

— Хочешь увидеть Северное сияние прямо на борту самолета?

Он делает шаг и плотно захлопывает за собой дверь. Комнатка на мизер квадратов тут же заполняется внушительными габаритами, свежим ароматом одеколона и густым — табака . Всю жизнь этот аромат помнить буду, если варвары не убьют. И главный варвар подходит так близко, что я улавливаю щеками его дыхание.

— Не понимаю вас…

Мужчина улыбается одним уголком губ и уверенно захватывает мои плечи, разворачивает спиной. Он давит мне в поясницу и нагибает над раковиной. Упираюсь ладошками в глянцевую поверхность, замираю и чувствую, что мужчина сильным рывком задирает подол моего испорченного платья.

— Всегда трусы такие носишь? — оттягивает вбок полоску стрингов. Я не знаю, что сказать. В ступоре почти, не представляю, как вести себя с таким человеком, и словно растворяюсь в зеркале. А мужчина заглядывает под стринги. — Хорошая попка, — проводит ладонью по ягодице, — белая, гладкая. — Поднимает глаза в зеркало, — да не трясись ты. — Откидывает выше легкую юбку и двумя руками берет меня за талию. — Давай приласкаю…

Он говорит тихо, но меня оглушает до огненных раскатов по телу. До шевеления волосков на голове. Я напрягаюсь, когда Чудовище, протяжно выдохнув, резко ударяется пахом о ягодицы. Прижимается, желая показать свое превосходство. Звериное возбуждение, колом стоящее у него в штанах, но скрытое под холодной камуфляжной тканью. Я отлично чувствую его эрекцию.

— П… пожалуйста, не…

— Ну вот сразу бы так! — Осипши перебивает, приняв мой протест за согласие. — Почти месяц не трахался. Работа, служба… — Последние слова бормочет, нетерпеливо расстегивая металлическую пряжку ремня. — С такой барышней и в толчке уединиться приятно. Почему раскраснелась? Стесняешься? Хочешь поцелую?..

Он говорит так, будто охвачен хмелем. Господи! Да я даже не целовалась ни разу — брат хранил меня для особого кандидата.