Внезапно она услышала протяжный вой, но уже через мгновение поняла - двери ее покоев отворились. Ксария не успела подняться, а дробный, почти неслышный звук шагов, будто источником его было какое-то маленькое животное, уже ворвался в комнату.

- Моя императрица! - горячий шёпот одной из служанок разорвал гнетущую тишину. - К вам пришли… Но, если вы не желаете…

- Сколько служанок сейчас находится снаружи? - резко спросила Ксария, наконец приняв сидячее положение. Одним движением руки она одернула край полога, окинув раздраженным взглядом сгорбившуюся на полу прислужницу.

- Трое, не считая меня, моя императрица… Как вы и приказали, я отослала большую часть ваших прислужниц в дальний дворец, раздав поручения - испуганно пролепетала женщина, чьего лица Ксария, так и не смогла разглядеть. - Так что мне делать теперь…

- Прикажи остальным помалкивать о том, что у меня этой ночью был гость, — угрожающе тихо прошептала Ксария, невольно смяв края своей ночной накидки. - если я узнаю, что они трепят своими гнилыми языками - незамедлительно прикажу казнить. И передай, что причину я найду всегда! Это понятно?! А теперь выметайся отсюда и прихвати остальных. До утра меня не беспокоить!

- Как прикажете, моя императрица! - вздрогнув, словно от удара, проскулила прислужница.

Возможно, если бы она сама не боялась, то была бы более благосклонна к своим прислужникам. Однако, собственный страх был куда сильнее и теперь ей стало абсолютно плевать на других. Ксарии просто хотелось, чтобы об этих часах, проведенных с незнакомцем, не узнала ни одна живая душа. Но даже у стен есть уши… И, возможно, от этих служанок придется избавиться, как ранее предложил достопочтенный советник… Если она уже решилась добраться до своей цели не смотря ни на что, то нельзя бояться идти по чужим головам, устраняя свидетелей и противников, как поросль ненужного, опасного сорняка в ее цветущем саду…

Андерос

Ее темные волосы, отливающие синевой в приглушенном свете, настырно щекотали его лицо и шею. Ему казалось, что десяток невесомых пауков сновали по его коже, перебирая своими тонкими лапками. Однако, Андерос не спешил смахнуть с себя вьющиеся пряди, вдыхая сладкий, манящий аромат. Голова девушки покоилась на его тяжело вздымающейся груди и, если она не спит, то, должно быть, слушает бешено колотящееся сердце своего правителя.

Андерос настойчиво прислушивался к ее дыханию, однако тишина, что расползлась вокруг, была куда сильнее. Ему казалось, что девчонка и вовсе не дышала, а ведь всего какие-то мгновения назад… Перед глазами Андероса все еще стоял тот образ, пылающей страстью наложницы. Он все еще видел под собой ту, чьи горячие щеки окрасились багрянцем, а на лбу блестели капельки пота, впитываясь в волосы и закручивая их в непослушные колечки. В его ушах все еще стояли невольные стоны, полные наслаждения. Создавалось ощущение, будто девчонка намеренно сдерживалась, не позволяя себе кричать. Однако, не могла совладать с собой, в какой-то момент прикрыв ладонью рот и крепко зажмурившись.

Она лежала рядом, но ему казалось, что он до сих пор находится в ней. До сих пор казалось, что та, внезапно возникшая связь, была куда крепче, чем простое, давно приевшееся совокупление. Нет, на миг он почувствовал, как странное, невидимое нечто окутывает их, связывает воедино, даря непередаваемые, ранее неведомые ощущения. И в те короткие секунды она смотрела на него. Смотрела на него своими омутами глаз, в которые хотелось кануть навсегда, пойти ко дну, отдать последний вздох, только бы продлить эти мгновения еще немного. И она словно чувствовала то же самое, двигаясь навстречу, цепляясь за него руками, как за последнюю соломинку, прижимаясь щекой к его щеке, осыпая поцелуями шею своего правителя. Она стала полноправной женщиной императора. Однако, и этого ему, теперь, казалось мало…