Внезапно Ксария посмотрела на свою руку, и взгляд ее вдруг сделался осознанным, до последнего не верящим. Она будто только поняла, на что пошла еще миг назад. Хотя, возможно, весь ее страх заключался в том, что именно Его Императорское Величество был тому свидетелем…

- Мой император… - пролепетала Ксария, внезапно разжав свои пальцы. - Я… Я не думала…

Стоило Алии высвободиться, как в легкие ударил резкий поток воздуха. Пока императрица стояла рядом, девушка не могла позволить себе даже дышать. И теперь ощущала горькую легкость от того, что чужие ногти перестали впиваться в кожу, оставляя глубокий, жгучий след.

- Не думали, что я это увижу? - стремительным шагом проследовав внутрь, Андерос вдруг остановился прямо перед столом, надменным взглядом пронзая собственную жену. - Вы, моя жена, как никто другой прекрасно знаете, что бывает с теми, кто однажды поднял руку на одну из моих наложниц. Если подобное повториться еще раз, я удвою жестокость вашего наказания. И если вы потом не хотите, чтобы всю оставшуюся жизнь вас кормили с ложки, будьте добры умерить свой пыл!

Перед тем как занять свое место, Андерос прошелся беглым взглядом по лицу Алии. Однако, его собственное выражение не отражало ни досады, ни злости, ни чего-либо еще. Он был подобен льду, которому плевать абсолютно на все, и именно от его бесчувственности становилось жутко и невыносимо холодно…

Андерос

Его приподнятое настроение от преподнесенного подарка унесло порывом холодного ветра, который разбушевался в тот самый миг, когда хлесткая пощечина прозвенела в опустевшем зале. Он предвидел то, что реакция императрицы на присутствие наложницы может быть, мягко говоря, не самой спокойной. Однако, и подумать не мог, что его жена пойдет против всех устоявшихся правил и поднимет руку на девчонку. Нет, у Андероса не было четкой цели задеть Ксарию, но было любопытно посмотреть на нее. Было интересно ощущать холодную ярость, что изучала его жена. И все же, даже законная императрица могла попасть под строжайшее наказание, не сумев справиться со своим гневом.

Но, жалел ли Андерос о том, что столкнул лбами наложницу и жену? Нет. За всю свою жизнь он не жалел ни об одном совершенном поступке и даже теперь, чувствуя явное, нависшее над залом напряжение, испытывал лишь легкую досаду, горечью вина распространившуюся во рту.

Час за часом утекали в трубу, пока гости пили и веселились, искрящимися взглядами пожирая обнаженных танцовщиц. Каждый из присутствующих принадлежал к одному из двенадцати знатных родов, занимающих самые высокие посты в услужении короны по всей империи. Каждый из них был непомерно алчен, захлебываясь нажившимся на простых горожанах богатством. Андерос знал все о чиновниках, но молча смотрел на все их действия сквозь пальцы, будто бы не замечая ни коррупцию, разросшуюся сорняком до самого края его земель, ни полное беззаконие, творящееся на обедневших улицах. Будто бы не замечал рассадники публичных домов, игровых притонов и прочей грязи, просто потому, что может потерять поддержку своих сателлитов. Так поступал его дед, таким был и его отец, постоянно твердившие о том, что весь народ, который должен поощрять император - это далеко не бедняки и простые люди. Нет, это чиновники, имеющие свою собственную власть над империей.

В какой-то момент Андеросу осточертело смотреть на обжирающихся свиней и его ленивый взгляд прошелся по притихшей наложнице. Опустив взгляд, девчонка смиренно сложила руки на своих коленях. К еде она так и не притронулась.