- Позовите наложницу! - громко выкрикнул Андерос, прекрасно зная, что все слуги смиренно застыли за дверями купальной залы в ожидании любого малейшего приказа.

Он не успел прикрыть глаза, как двери распахнулись и в купальню молча вошла девчонка. Одетая в просторное, белое платье, она оказалась босой. Андерос уже привык к тому, что девчонка старательно избегала прямого взгляда, однако, от этого его раздражение не становилось менее ощутимым. Расслабленно откинувшись назад и закинув свои руки на край купели, он с неким вызовом уставился на девицу.

- Так и будешь там стоять? Я не для этого тебя позвал, — бросил Андерос, и девчонка тут же склонилась, сделав пару робких шагов вперед. - Тебя должны были обучить тому, как правильно омыть императора.

- Да, Ваше Величество, — тихо ответила наложница.

- Так почему ты еще не занята делом? Или прикажешь мне самому себя обтирать?

- Нет, Ваше Величество…

Как же сильно его вывели слова девчонки. Казалось бы, простые, дежурные фразы, которые он так привык слышать от слуг и подданных… Но, из уст девушки они звучали подобно издевательству. Она словно насмехалась над ним, намеренно притворяясь бездушной куклой. Словно издевалась, делая только то, что прикажут. Чертова курица! Хотелось сказать ей, чтобы она прекратила. Хотелось накричать и пригрозить тем, что он немедленно лишит ее головы, если та не перестанет вести себя подобным образом. Но, разве это было неглупо? Угрожать казнью просто за слова, которыми слуги пользовались день ото дня?

Устало прикрыв глаза, Андерос весь обратился в слух. Он с предательским замиранием сердца слушал, как девчонка медленно ступает по мраморному полу, как осторожно берет с поверхности стеклянного стола все необходимые принадлежности для омовения, как направляется прямо к нему. Он невольно вздрогнул, когда ее дрожащие пальцы коснулись его длинных, влажных волос. Чуть сдвинув тугую косу императора в сторону, девчонка принялась осторожно ласкать пенной тряпкой тело мужчины. Она нежно двигалась от самой шеи, к плечам, заходя на грудь и вновь возвращаясь к спине… Все это происходило в полном, всеобъемлющем молчании, которое не позволяло думать ни о чем другом. Он наслаждался каждым мгновением, каждым прикосновением, но даже этого теперь казалось мало…

- Почему ты молчишь? - наконец прервав тишину, Андерос задал вопрос.

- Что вы желаете от меня услышать?

- Что угодно. Меня раздражает то, что ты не проявляешь никаких эмоций. Раздражает, что ты подобна бездушной картине. Красивая, но пустая.

Он и сам не понял, зачем теперь говорил это. Чего он хотел добиться? Разве что выставить себя круглым идиотом, показав, как сильно его волнует молчание наложницы.

- О чем вы хотите поговорить? - девочка отжала тряпку, на миг прекратив касаться кожи императора. Она словно задумалась, ответив с некоторой задержкой. - Меня на протяжении многих лет обучали грамоте, наукам искусства, любви, танцам и музыке. Я могу по памяти рассказать вам все стихи из книги “Тысяча наслаждений” или пересказать древний трактат о воинственных походах в чужие земли первого правителя империи. Так что из этого вы желаете от меня услышать?

Наверное, это то немногое, что действительно казалось Андеросу бесполезным. Он никогда не слушал стихи, которые наложницы пытались ему шептать на ухо темными ночами, никогда не заводил с ними разговоров о политике, и никогда не слушал, как девицы играли для него на лютнях. До этих самых пор ему казалось, что самое главное умение, которое девушки смогли продемонстрировать ему в постели - это работа ртом на уровне его паха.