За четверть часа набрались оставшиеся четыре человека. Все мужчины, все старше Влады и все женатые. Видимо, устали от быта и решили сбежать. Ну и влетит же им дома.

Эти пятнадцать минут, что длились дебаты, Влада с замиранием сердца ждала, что же сделает Ярослав. С одной стороны она умоляла Вселенную, чтобы он остался здесь, в Северной автономии. А с другой, не менее сильно умоляла, чтобы последовал за ней. Это означало бы, что он все еще любит ее… Но он не последовал. Влада смахнула непрошеную слезу и отвернулась от импровизированной сцены с торца столовой, откуда вещал старшой.

В конце Виктор Евгеньевич пожелал всем приятного аппетита, еще раз перечислил имена добровольцев, напомнив им явиться после обеда, и скрылся за дверями. Видимо, решил не портить аппетит.

Еду зоне выдачи забирали в полной тишине. Влада прятала глаза от всего мира, понимая, что пятнадцать минут назад навсегда изменила свою жизнь, и отказаться от этого решения она не сможет. Вновь взглянуть в сторону Ярослава она так и не рискнула и на Инку глаз не подняла. Подруга не выдержала первая, когда они уселись обратно за стол с полными деревянными тарелками хлюпающего супа и парой пирожков.

– Ты совсем сдурела? – Голос Инны был тихим и каким-то шелестящим, словно сушеные травы перешептывается в сквозняке открытых дверей. Кажется, подруга изо всех сил старалась скрыть свое негодование от других и выплеснуть его исключительно на Владу. Но как тут скроешь, когда все вокруг то и дело поглядывают на девушку с интересом, удивлением и иногда жалостью, как будто знают не только про ее провал в любви, но и что-то еще, более зловещее.

– Ин, хоть ты не начинай. У мамы точно будет истерика, да и бабки в два голоса начнут уговаривать остаться.

– И правильно сделают! Ты хоть знаешь, что тебя ждет?

– Нет.

– Вот именно! И никто не знает. Это гребаная тайна, в которую посвящены единицы!

– Ин, это просто Южная автономия и просто Завеса, о которой мы знаем с детства. Просто нечто, за которым либо нет ничего, либо есть другой мир. И за пределы которого никто никогда не проникал.

– Ты сама себя слышишь? Ты же вообще ничего не знаешь о месте, куда едешь!

– Я знаю человека, который жил на юге… – пролепетала Влада и тут же осеклась.

– Не вздумай! Он и раньше-то ничего тебе не рассказывал. Думаешь, сейчас примчится выкладывать тайны Завесы? Уверена, он и сам ничего не знает. Просто влачил свое убогое существование в Южной автономии и портил жизнь другим девушкам. На севере ничего принципиально не изменилось.

– Ин, прошу, не надо…

– Все еще защищаешь. И когда ж ты разозлишься как следует.

– Ин, я зла. Я зла и в отчаянии настолько, что решилась на самую большую глупость в своей жизни. Ну или на единственный шанс что-то изменить.

– Неубедительно, но ладно. Потом об этом. Ты же все равно теперь не пойдешь на попятную. Из-за своей дурацкой упертости. Тогда надо хотя бы собраться вместе с Настюхой и проводить тебя как следует. А то она со своим ребенком и бытом вообще отстала от жизни. А тут столько новостей и сразу!

– А вот это мне нравится. – Влада вымученно улыбнулась. До этого момента в голове рисовалось что-то расплывчатое и как будто радужное. Теперь же после Инкиных слов к перспективам изменить жизнь в лучшую сторону начали потихоньку прилипать страхи и сомнения.

Что же там – у Завесы? Почему все так ее боятся и ничего не рассказывают? Что случилось с дедом, в конце концов? Времени подумать, посомневаться и побояться будет предостаточно. А пока нужно прощаться со всем привычным, объясняться с родными и работать. Одно импульсивное решение не отменяет привычной рутины до тех пор, пока она не сядет в сани и не отправится в новую жизнь, полную… чего-то. Чего-то, о чем Влада пока не догадывается.