– Ну спасибо, – фыркнула я.

Впрочем, беспардонность волчиц давно всем известна. Я бы даже сказала, анекдотично известна.

– Мы идем? – поторопила нас Тина.

И мы пошли. И Марона вперед вытолкнули, а то ему дышать тяжело становилось.

Правда, в тенях мы уже не скрывались: Эйра не умела быть тихой. Она то что-то роняла – в абсолютно пустом коридоре находились какие-то мелочи, – то запиналась, то не замечала дверей.

– Мама говорит, что я детство не переросла. Когда в волчьем виде охочусь, подтявкиваю, как щенок, но сама этого не замечаю, – она развела руками, – вот и отправили меня сюда. Ясно-понятно, что оборотнице замуж за Правителя не выйти, но кто-то ж должен лояльность к власти проявить? Вот я тут и того, проявляю изо всех сил.

Я только плечами пожала: были в истории нашей страны венценосные оборотницы. Рано старели и быстро умирали, потому что свадебный ритуал убивал их второй облик. Да и дети рождались с неизбывной тоской по чему-то, чего они и сами толком понять не могли. Магия может все, захочет маг – и научится превращаться в птицу. Только оборотнем он от этого не станет. Собственно, именно эти принцы и принцессы и продвигали науку метаморфизма.

– Мы на месте, – с изрядной долей пафоса провозгласила Тина и раздраженно покосилась на Эйру, чьи голые ноги вновь притянули взгляд Марона.

Но двери кухни оказались насмерть запечатаны! Да сокровищницы так не закрывают! Да у нас на Окраинах хранилище со спиртом не так сокрыто было! А уж на него охотников было куда больше.

– Вот так придешь перекусить, а тебе вот. – Оборотница скрутила из пальцев лесную фигу.

– Они там, объелись и плачут, не могут выйти, – доложил Гамильтон.

И я поняла, что вновь пришло время для отцовского меча. В Академии мне уже приходилось срезать клинком дверные петли, а тут... Тут, наверное, проще по замку рубануть.

– Окраинная сталь, – выдохнула оборотница. – Что ты забыла на отборе?! Будь у меня такой клинок и умение им пользоваться, никто бы меня сюда не притащил.

– Мне заплатили, – коротко ответила я и, примерившись, ударила ровно в центр заклятья.

Пробить с первого раза не вышло, но прежде, чем я успела освободить клинок, моя пробудившаяся магия просочилась сквозь ладони и, скользнув по лезвию, хлынула прямо на рисунок заклятья!

Ой.

Двери оплавились подобно свече. Просто стекли на пол струйками и превратились в стеклянные лужицы.

– Так и было задумано? – тихо спросила Эйра.

– Разумеется, – уверенно соврала я и шагнула вперед.

– Потрясающе,– восхищенно выдохнула Эйра.

В кухонном зале загорелся свет, и мы, ошеломленные, замерли.

Щенки были повсюду. Пушистые попы торчали из погрызенных кастрюль и котлов, кто-то свисал с массивной люстры, кто-то спал прямо на огромной плите. Кто-то нашел себе прибежище на полке буфета!

– Сколько их?! – ахнула Эйра.

– Тридцать один, – с искренней любовью произнес Гамильтон, – шалуны.

– Берем шалунов и валим, – нервно выдохнула Тина, – в этот раз нас точно сожгут!

«Или побьют оголодавшие невесты», – подумала я, понимая, что готовить поварам и негде, и не на чем, и не в чем, и не из чего! От кухни осталось только помещение. И мусор, который раньше был кухонной утварью.

– Они съели всю еду, а после понадкусывали все, что пахнет едой, – медленно произнесла я, рассматривая обглоданную плиту, перекушенные столовые приборы, уничтоженные котлы и сковороды.

– Ты говорил, что они плачут, – тихо-тихо проговорила Тина.

– Кажется, я перепутал икоту с плачем, – не смутился Гамильтон и решительно вышел из кухни.

– Ты куда?! – у меня даже голос сел. – Мы их не унесем!