– Уже поздно, отложим на другой раз, хорошо? – спрашиваю, хотя уверен, что даже под дулом пистолета больше не пересеку порога этой комнаты.

Слишком неправильно то, что я чувствую рядом с ней. Как в дешевом водевиле.

– Хорошо, – кивает Настя. – Я буду ждать.

В её взгляде столько надежды и воодушевления, что я проигрываю, даже не начав этот бой. Невозможно давать лживые обещания кому-то столь чистому, светлому, неиспорченному, принимающему всё за чистую монету. Девушка тоскует в одиночестве большую часть жизни, с меня не убудет, если я буду иногда заглядывать и болтать с ней.

– Какое мороженое тебе принести завтра?

– Фонарик с шоколадной крошкой! Две штуки. – выпаливает она. – Знаете, такое, в золотистой блестящей упаковке…

– Знаю. – киваю коротко. – Обязательно раздобуду тебе парочку. До завтра. Не скучай!

Настя прихватывает зубами нижнюю губу, смущённо хлопает ресницами и тихо говорит:

– Можете считать, что я уже скучаю, ведь скучно мне всегда!

– Тогда мне лучше поторопиться и как можно скорее вернуться к тебе. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы такая прекрасная особа скучала в одиночестве. – выпаливаю на одном дыхании, тут же жалея. Чёрт, Марк, нельзя флиртовать с Настей! Это недопустимо! Она же мне в дочери годится!

– Хорошо, что вы не позволите мне окончательно зачахнуть от невыносимой скуки! – обольстительно усмехается чертовка. Вряд ли специально, но природная кокетливость у неё просто бомбическая. Каждый жест, каждый взгляд приковывает моё внимание, обрушивается шквалом эмоций, обольщает.

– Не позволю, – усмехаюсь я в ответ. – А теперь пей горячий шоколад и ложись спать. Уже правда поздновато для визитов.

Я выхожу в тёмный коридор.

– Спокойной ночи, Марк! – тихо бросает мне в спину Настя.

– И тебе сладких снов, – резко оборачиваясь, я подмигиваю девушке и до последнего, пока между нами не закрывается дверь, наблюдаю, как стремительно её кукольное личико заливается восхитительным румянцем.

Отчего-то я уверен, что мои собственные сны отныне будут приторно-сладкими, заставят кровь закипать прямо в жилах. И лишь отчасти испытываю угрызения совести на этот счёт.

3. Глава 3

Он

– Я ждал чего угодно! Увидеть там щуплого подростка, малышку с бледным личиком… Не знаю!.. – в сердцах говорю я, лёжа на кушетке в кабинете психотерапевта и разглядывая покачивающиеся от потока воздуха из кондиционера жалюзи. – Но я совсем не ожидал, что дочь Илоны окажется взрослой девушкой, студенткой. Чёртовым графическим дизайнером, выполняющим заказы!.. Умненькая, живенькая… А её внешность?.. Девушке достались самые лучшие данные. Идеально всё! Нет просто ни одного изъяна…

– Совсем ни одного? Уверен, хоть что-то да найдётся, – самодовольно хмыкает голос где-то за моей головой. – Её болезнь, например…

– Она не похожа на больную, в том-то и дело! Обычная девушка. Обычная, да необычная. Красавица! Невероятная просто, таких просто не бывает! Здоровый цвет лица, даже синяков под глазами нет! Болезнь никак не проявляется внешне.

– Возможно, сейчас она находится в состоянии стойкой ремиссии. По крайней мере, одно уже точно можно сказать наверняка: Илона не маньячка и не измывается над своим ребёнком. Отлегло от сердца?

Я издаю смешок, резко поднимаюсь и поправляю пиджак.

– Да иди ты, Борян! Я и так всю неделю провёл как на иголках! А всё ты: слишком подозрительно поведение Илоны, держит девочку взаперти!.. – передразниваю друга. – Накрутил меня, будто я и так не на взводе на пороге важных перемен в личной жизни.

– Потому что подспудно ты понимаешь, что совершаешь ошибку, а я, как твой друг, всячески пытаюсь сделать так, чтобы ты вовремя это осознал.