– Горячий шоколад Настасье несу, – говорит она и осекается, словно предвидит моё дальнеешее предложение.

– Давайте-ка сюда, Зоя Павловна. Я сам, пожалуй, отнесу! – И чтобы она не расслаблялась, наклоняюсь чуть ближе и тихо говорю: – И лучше бы вам не спорить с хозяином дома, в котором вы работаете.

Женщина безропотно отпускает поднос, который я тяну на себя.

– Илоне Андреевне это не понравится, – предупреждает она.

– Только в том случае, если она об этом узнает, – лихо улыбаюсь в ответ. – Но если мы не станем её расстраивать по всяким пустякам, то вы получите неплохую прибавку к жалованью. Спасибо за понимание!

Резко развернувшись, я поднимаюсь к двери комнаты на мансардном этаже и дважды стучу.

– Зоя Павловна, входите! – доносится до меня тоненький голосок. А в следующий момент дверь распахивается, и я теряю дар речи.

Ноги. Бесконечные. Стройные. Идеальные. Нереальные какие-то ноги в запредельно коротких до неприличия шортиках.

Это первое, что бросается в глаза.

В следующее мгновение я перевожу взгляд выше и натыкаюсь на удивлённый взгляд огромных голубых глаз в обрамлении длинных пушистых ресниц.

На идеальной, словно фарфоровой, коже лица вспыхивает смущённый румянец, и девушка – не ребёнок! – тупит взор. Она невозможная красавица. Я никогда прежде таких не встречал. Даже лощённая красота Илоны меркнет на фоне кукольной внешности стоящей передо мной девушки.

Тонкая рука изящно взмывает в воздух, поправляет белокурые локоны. Откровенно нервный жест кажется мне кокетливым. От него разом поднимается давление.

“А Настю можно?” – хочется спросить мне как последнему кретину. И я даже открываю рот, чтобы задать этот нелепый вопрос, словно какой-то школьник, постучавшийся в дверь к однокласснице и впервые увидевший её старшую сестру, но меня останавливает мелодичный голос:

– Добрый вечер! Марк, правильно? – Пухлые губки так и норовят расползтись в улыбке, но девушка сдерживается. – Мама немного рассказывала мне о вас. А ещё я видела вас в окно.

Она неоднозначно кивает куда-то в сторону окон, с любопытством разглядывая меня.

– Здравствуй, Настя, – говорю и не узнаю собственный голос. Он звучит приглушенно, словно в ушах мешаются какие-то затычки. – Я тоже слышал о тебе немного. Приятно наконец познакомиться с тобой.

Сейчас мне кажется, что Илона ни черта не рассказывала мне о себе или своей дочери. Иначе как я мог так сильно заблуждаться? Почему воспринимал Настю маленьким больным, болезненным ребёнком? Ребёнком, маленькой девочкой Настенькой, лет восьми от роду. Ладно, может, не восьми, а тринадцати. Но точно не взрослой девицей с внешностью богини!

Придуманный образ никак не вяжется с тем, что я вижу. Хочется протереть глаза, вдруг я брежу?..

Но Настя вдруг лучезарно улыбается.

– О, вы принесли мне горячий шоколад? Спасибо, это так мило с вашей стороны!

Она перехватывает поднос, и я его отпускаю.

– Можете войти, но только если у вас нет признаков простуды, – предлагает она.

– У меня их нет, – киваю я, присматриваясь к девушке. Меньше всего она тянет на больную, но я ничего не смыслю в нарушениях иммунной системы.

Настя чуть отходит в сторону, позволяя мне войти в свою комнату, вторгнуться в своё личное пространство, и я зачарованно делаю шаг вперёд.

“Один раз, – убеждаю я себя. – Только утолить любопытство и познакомиться нормально с дочкой Илоны. Больше это не повторится. Ну, просто на всякий случай…”

– Добро пожаловать в мой мир, – с улыбкой говорит мне Настя, и я осматриваюсь.

Весь этаж под самой крышей занимает её комната. Чего здесь только нет!