- Как интересно, – восхитилась Маэль. – Это ведь было в незапамятные времена?

- Мой спутник – знаток древних легенд, - объяснила я, забирая еще хлеба. Похлебка была до ужаса вкусной, и я с удовольствием выскребла остатки капусты со дна чашки. – Знали бы вы, какие сказки он, порой, рассказывает.

- Может, если вы согласитесь переночевать, то расскажете хотя бы одну из них? – спросила Маэль, подливая мне еще полчерпака похлебки. – По-правде сказать, мы живем обособленно, и гости для нас – это праздник.

- Скорее всего, они торопятся, - вмешался в разговор темноволосый эльф, и добавил еле слышно: - и не такой уж это и праздник…

Судя по лицу Дагобера, он тоже не слишком мечтал здесь задерживаться, но от угощения не отказался, и съел все, что было предложено.

- И все же, я попрошу вас остаться, - сказала Маэль, - вечером мы затопим камин, будет очень славно посидеть у огня, ведь ночи еще прохладные, а соловьи уже поют. А нигде нет таких соловьев, как в наших садах… - она вдруг потянулась через стол и коснулась кончиками пальцев руки Дагобера. – А завтра утром мы запряжем повозку и довезем вас до большой дороги, вы наверстаете то, что не пройдете сегодня за день.

Дагобер затаился, и я испугалась, что сейчас он ответит грубостью милой хозяйке, но принц молчал.

- Не настаивай, Маэль. Ты же понимаешь, что мои сородичи никогда не примут нашего выбора, - сказал Морохир, и в голосе его было столько же презрения, что до этого – на физиономии Дагобера. – Так что пусть идут своей дорогой, а мы пойдем своей.

Вот уж, поистине, эльфы стоили друг друга!

- Мы останемся, - сказал Дагобер, и Маэль снова просияла улыбкой.

Я только вскинула брови, не решаясь даже предположить, с чего это королевский спесивец так переменился. Не иначе, сделал это назло Морохиру.

Похоже, темноволосый эльф тоже был удивлен, но прежде, чем он что-либо ответил, Маэль защебетала, убирая со стола пустые чашки:

- Тогда я испеку пирог с малиновым вареньем. В этом году малина еще не вызрела, но у нас остались прошлогодние запасы – берегла для особого случая! Попробуете – и вспомните прошлое лето, и станете мечтать о лете грядущем!

29. 29

Пирог с малиновым вареньем и в самом деле оказался чудесным, и вечер на хуторе Чокнутого Эльфа был таким же. Легкие весенние сумерки спустились с гор, и розы начали благоухать особенно сильно. Хозяева затопили камин, и огонь славно потрескивал за кованой решеткой. Дагобер не отказался от домашнего вина из красных слив, и с удовольствием прикладывался к кружке, позабыв, что решил клеймить презрением всех осквернителей чистой крови.

Госпожа Маэль сидела в кресле-качалке и гладила черную кошку, устроившуюся у нее на коленях. Морохир тоже пил вино, но меньше, чем Дагобер, и отшлифовывал костяной пластинкой дверную ручку, взамен сломанной.

Сад за окном был разбит с любовью – каждое дерево и куст на своем месте, и сладковатый запах роз мешался с горьковатой свежестью ландышей. Я сидела на подоконнике, болтая ногами, и впервые после последних событий чувствовала себя, как дома.

Наверное, в этом была своя магия – магия доброго сердца. Потому что рядом с Маэль всем вдруг стало хорошо, уютно и спокойно.

Эльф и человеческая женщина! Кто бы мог подумать? Я снова посмотрела на эту странную пару. Неужели, и правда такая любовь, что эльф бросил все, чтобы быть с человеческой женой?

- Вы ушли сюда, чтобы вам не досаждали из-за смешанного брака? – спросила я.

Вопрос был лишен деликатности, но мне очень хотелось узнать их историю. Я почти ждала, что сейчас Морохир разозлится, объявит, что это не мое дело, и что любопытство – признак шпиона, но эльф молчал, только кость в его руке засновала с особым усердием. Мне ответила Маэль, так и не дождавшись, чтобы заговорил муж: