Сопроводив меня вниз, лакей откланялся перед столовой и исчез. Двустворчатые двери были раскрыты настежь, слышались голоса, и некоторое время я стояла перед дверью в нерешительности. Наконец сделав над собой усилие, переступила порог.

Длинный обеденный стол был сервирован, но за ним никто не сидел. Сначала я увидела Энтони в инвалидном кресле – младший из Кингсвордов сидел возле одного из окон и смотрел на закат, его лицо было задумчиво, казалось, что он полностью ушел в свои мысли и был не здесь.

Скользнув взглядом дальше, я увидела крепко сбитого немолодого мужчину с прореженными сединой густыми бакенбардами. Наверное, это был мистер Дорсайд.

Мой взгляд переместился дальше, и наконец я увидела лорда Кингсворда. Он поглядывал в сторону своего младшего брата, словно тайно, но уже привычно наблюдал за ним. Рядом с Кингсвордом стояла девушка моего возраста: с красиво уложенными золотистыми кудрями, точеным профилем, в платье из серебристого атласа, она выглядела очень элегантной.

«Мисс Сибилл Дорсайд, наверное», - подумала я.

Что-то в ней привлекло мое внимание, и я вгляделась повнимательнее. Мисс Дорсайд что-то говорила Райану Кингсворду и, несмотря на то, что он даже не смотрел на нее, большие глаза ее были словно прикованы к нему, а на губах блуждала улыбка, как будто она была рада уже тому, что может с ним говорить. Даже если он ее не слушает.

Я никогда не была увлечена мужчиной, в моем отшельничестве мне просто некем было увлечься, и о чувствах, которые женщина может испытывать к мужчине, я знала только из книг, но интуиция безошибочно подсказала мне: эта девушка влюблена в Райана Кингсворда.

- Роза! – вдруг раздался радостный возглас, и, переведя взгляд, я уже слышала знакомый стрекот.

Энтони, завидев меня, повернулся в коляске и ехал мне навстречу. Его лицо сияло от широкой улыбки, и я вдруг почувствовала, что тоже невольно улыбаюсь.

Безусловно, он преувеличил, когда говорил, что теперь у меня здесь есть по крайней мере один друг – вряд ли люди могут сдать друзьями, зная друг друга лишь несколько часов, - но я определенно чувствовала себя лучше, оттого что кто-то в этом чужом месте, среди чужих людей, мог так искренне радоваться мне.

- Ты пришла? – спросил он, подъезжая. – Я боялся, что ты не придешь на ужин, потому что все еще плохо себя чувствуешь.

- Я чувствую себя хорошо, спасибо, - ответила я благодарной улыбкой.

- Рад это слышать. – Энтони окинул меня взглядом и заявил без всякого стеснения: - Ты очень красивая, Роза.

А вот я смутилась. Красивой малышкой меня называли только родители и брат, и в те времена я была еще совсем ребенком. Впервые я видела восхищение в глазах взрослого мужчины, и не знала, как реагировать.

- Энтони прав, мисс Торн, вы прекрасно выглядите, - раздался знакомый голос, и я повернула голову.

Я не заметила, как подошел Райан Кингсворд. Он сказал почти то же самое, что Энтони, вот только восхищения я не заметила ни в его голосе, ни в его взгляде.

- И я рад, что вы смогли присоединиться к нам за ужином.

Я хотела ответить, но не успела – из-за спины хозяина дома вышла Сибилл Дорсайд. Она смотрела на меня чуть искоса изучающим взглядом, как будто оценивала.

Райан Кингсворд повернул голову, заметил ее, и представил мне:

- Моя кузина Сибилл.

Потом кивнул в сторону только что подошедшего немолодого мужчины и представил его:

- Мой дядя, мистер Чарльз Дорсайд.

И наконец представил меня:

- Моя невеста, мисс Роза Торн.

Формальности были улажены и все присутствующие сели за стол.

Я была голодна – крошки во рту не было со вчерашнего дня. Но в то же время в этой совершенно чужой для меня обстановке мне кусок в горло не лез. Видимо, Сибилл Дорсайд заметила мою нерешительность, потому что вдруг обратилась ко мне: