Произнеся это, я глянула на него украдкой. Лорд Кингсворд смотрел на меня какое-то время, часто и с недоумением моргая, а потом вдруг коротко рассмеялся. Широко, во все лицо рассмеялся, как будто мой ответ был последним, что он ожидал услышать, и его это весьма развеселило.

Даже не представляла, что этот человек может так открыто смеяться. Это было неожиданно уже для меня. Я почувствовала растерянность.

Отсмеявшись, он качнул головой и сказал:

- Вы удивили меня, мисс Торн.

Задумчиво потер подбородок двумя пальцами и уточнил:

- Значит, если бы я вам нравился, вы бы не отказались стать моей женой. Я верно вас понял?

Я нахмурилась. Такой поворот разговора заставил меня внутренне напрячься.

- Но вы мне не нравитесь, - начиная терять уверенность в своей тактике, произнесла я; а точнее промямлила – так тихо и невнятно прозвучал мой голос.

Райан Кингсворд сделал два шага вперед и наклонился ко мне так неожиданно, что я резко отпрянула и едва не упала спиной на постель. Кингсворд оперся ладонью одной руки о край кровати, а второй придержал меня, и теперь его вторая ладонь лежала у меня на спине.

- Что с вами, Роза? – спросил Кингсворд, понизив голос. – Вы так отшатнулись от меня... Неужели вас испугал мой шрам?

Его лицо в эту минуту и впрямь было очень близко. Слишком близко – я даже могла разглядеть, как расширились его зрачки, и глаза из темно-серых стали чуть ли не черными. Но шрам... Райан Кингсворд ошибался. Единственным, что мне действительно нравилось в его лице, был его шрам на правой щеке. Потому что этот шрам отставил мой отец. Потому что этот шрам был символом платы – пусть и ничтожной, - за то, что совершил лорд Кингсворд.

Шрам, нанесенный рукой моего любимого отца – человека, которым я восхищалась, которого обожала, когда была ребенком.

Да я любила этот шрам.

И мне хватило глупости сказать об этом вслух.

- Мне нравится ваш шрам.

Ох, это было глупо. Потому что он не понял меня. Не мог понять, какой смысл я вкладывала в эти слова.

Лорд Кингсворд понял меня неправильно. Его лицо странно дрогнуло, как будто он удивился, но в этот раз сильнее. Какое-то время он изучал мое лицо, потом на его губах дрогнула улыбка.

- Что ж, если тот факт, что я вам не нравлюсь, это единственное препятствие для вас, чтобы стать моей женой, то дело поправимо.

Рука, лежащая на моей спине, чуть подтолкнула меня вверх, и я судорожно втянула ноздрями воздух, когда лицо Райна Кингсворда оказалось лишь в пяди от моего лица – так близко, что я боялась выдохнуть.

- Я постараюсь понравился вам, Роза, - почти шепотом произнес Кингсворд. – Вот увидите, не пройдет и дня, как вы станете называть меня по имени.

Это было невыносимо. Я чувствовала его дыхание на своей коже. Мои ноздри улавливали исходящий от него запах: одежды, тела, парфюма. Видела, даже не глядя на него, как его глаза скользят по моему лицу... Ох, боги, как вытерпеть близость этого человека?

Не выдержав, я зажмурилась. И тотчас почувствовала, как его рука отпустила меня. Распахнула глаза, услышав удаляющиеся шаги. А когда повернулась, лорд Кингсворд был уже возле двери.

- Постойте! – вспомнила я; Кингсворд обернулся. – Вы не сказали, почему у меня нет выбора!

Кингсворд улыбнулся – очень сдержанно.

- Десять лет назад ваш отец подписал бумагу, которая гласит, что он отдает вас мне в жены по достижению вами поры взросления, мисс Торн. Эта бумага у меня.

Я чувствовала, как мои глаза раскрываются все шире и шире.

- Не волнуйтесь, - вежливо кивнул мне Райан Кингсворд. – Я решил, что не буду вас торопить, пока не нравлюсь вам. Но будьте готовы, Роза: уже совсем скоро я начну вам нравиться.