Саша понимала ее и потому согласилась с ее язвительным заключением. Или сделала вид, что согласилась. Они остановились, потому что неожиданно дорогу им преградил тот, кого они только что обсуждали.

— Аврора Гавриловна, позвольте поговорить, — Немировский стоял перед ними. Обратился и к Саше. — Дорогая, можно вначале с вашей сестрой объясниться?

Саша оставила их. Идущие впереди уже перемешались. Теплая ночь вызвала оживление в свете выступивших на небе звезд. Еще не было заметных перемен в погоде, хотя уже приближалась осень. Темнота была на руку тем, кто хотел объясниться с кем-то другим или хотел скрыть истинные мысли.

Саша размышляла о слове «дорогая», с которым обратился к ней Немировский. Да, в темноте легко можно скрывать от окружающих ложь, ту легенду, которую они сочинили в дороге.

К ней подошел Николя. Они так и не успели переговорить после встречи около госпиталя.

— Анна, это правда, что я сейчас услыхал из уст княгини? Вы с полковником помолвлены? Скажите, я не ослышался?

Саша кивнула, глядя в лицо белокурого поручика. Она почувствовала его разочарование. Впрочем, оно звучало и в его голосе.

К ним подошел Базиль с умоляющим выражением лица. Саша его успокоила:

— Базиль, сейчас ты переговоришь с полковником. Не отходи от меня, хорошо?

Тут заметила, что неподалеку остановился Григорий. Подошла к нему, он поклонился и сказал тихонько:

— Госпожа Анна, обратно я записку в кармане нашел.

На испуганный вопрос Саши, что там написано, так же шепотом отвечал:

— Сегодня в полночь у конюшни.

Саша кивком отпустила слугу и вовремя, потому что к ней приближался Немировский. Высокий, статный, он был хорош в военном мундире, который плотно облегал крепкую фигуру. Когда только успел денщик почистить, погладить и подкрахмалить выглядывающий у ворота белый воротничок?

Левая рука, правда, еще была согнута и покоилась на черной перевязи. Немировский охватил взглядом фигуры Анны, Николя и Базиля и вежливо спросил:

— Не очень я заставил вас, Анна, дожидаться? Или прервал ваш разговор?

Саша торопливо отвечала, что, напротив, они поджидали его, и прежде всего, хотел поговорить с ним Базиль. Немировский понимающе улыбнулся и мягко сказал:

— Базиль, я помню о нашем договоре. Обстоятельства изменились, я оставил свой полк. Как только получу новое назначение, подумаю о вашей просьбе. И постараюсь сразу сообщить, смогу ли ее выполнить.

— Я очень надеюсь на вас, полковник. Спасибо, что не забыли обо мне.

Юноша поклонился и удалился, не скрывая огорчения. Николя коротко сообщил, что до утра остается в имении, и тоже отошел.

Наконец, они остались одни. Надолго ли?

— Хочу сообщить, Анна, что мне удалось все уладить с Авророй, вернуть былое в наших отношениях, — он понял, что высказался как-то сомнительно и что следует поправиться. — Мы и раньше вполне по-дружески относились друг к другу. Я всегда чувствовал, что ваша сестра не выделяла меня среди прочих претендентов на ее руку.

Помолчали.

Но Саше захотелось уйти от неловкости в разговоре.

— Вы говорите так, будто я не имела представления о ваших отношениях.

— Да, это так. С небольшим дополнением... та Анна и Анна, которую я недавно хорошо узнал... как будто это разные девушки.

Саша прикусила губу, в который раз отметив, как трудно его обмануть. А он продолжил:

— Что ж, завтра нам надо проститься. Как жениху и невесте. Попытайтесь воспроизвести это впечатление.

— Вам не надо, Дмитрий Алексеевич, напоминать мне о фиктивности нашей помолвки. Хотя вы правы, я часто боюсь попасть в неловкое положение, — сказала Саша, и откуда только взялась смелость, чтобы задать вопрос. — Как вам удается обращаться ко мне со словом «дорогая» при посторонних? Выходит очень правдоподобно.