– Я приехала две недели назад. Изучаю арабский. – понимала, что пытается отвлечь, но мне было не на шутку страшно и сосредоточиться на светской беседе не получалось. За каждым чахлым кустом, каждым придорожным камнем, поворотом мне грезились боевики с арафатками на лицах и автоматами в руках.

Зачем я только сюда приехала? Лучше бы послушалась отца и полетела к нему. В далёкую, но безопасную Австралию. И понимала, что всё равно ни под каким предлогом не сделала бы этого. Слишком свежа была рана, сильна обида за маму. Я никогда не прощу его! Того, как он поступил.

– На переводчика учишься? – не унимался крепыш. – Будешь с арабского переводить?

Машину нещадно трясло на неровной, разбитой дороге, но мы мчались на сумасшедшей скорости, спеша быстрее убраться от границы и захваченного города. Чтобы не прикусить язык на колдобинах, я крепко сжимала зубы.

– Буду литературным переводчиком. Книги переводить, статьи. Но не с арабского, это так, просто увлечение. С европейских языков.

– И много языков знаешь?

– Шесть. В разной степени.

Илья присвистнул и с интересом уставился на меня.

– Как столько умещается в твоей прекрасной головке? Первый раз встречаю умную блондинку, да ещё такую красивую.

Я только что зубами не заскрежетала от затёртого до дыр пошлого стереотипа. И этот туда же.

Отвернулась к окну, потеряв всякий интерес к разговору. Гораздо больше меня волновал вопрос, далеко ли мы уехали? Это уже безопасная зона? Нам ещё грозит столкнуться с боевиками, перешедшими границу? Сколько мы уже в пути? Час или больше?

Машина неслась, поднимая за собой клубы пыли, дорога перестала петлять и вытянулась прямой лентой, насколько позволял видеть глаз. Я немного расслабилась, впереди было чисто.

– Чёрт. Чёрт! – Илья с силой швырнул меня на пол между сиденьями и упал сверху ровно за мгновение до того, как машину подбросило от взрыва. Я даже ничего не успела понять и увидеть. Больно ударилась локтем и лбом о пол, а сверху ещё на меня упало тяжёлое мужское тело. А потом взрыв и тихий навязчивый звон в, разом наступившей, ватной тишине.

Мне показалось, что в моей голове что-то лопнуло, залив уши чем-то вязким и плотным, бедро обожгло болью. Несколько секунд я не могла понять, где я и что случилось. Проморгалась и попытала столкнуть с себя тяжёлое тело Ильи. Не сразу поняла, что это горячее и густое капает мне на лицо.

Парень глухо застонал и приподнялся на локте.

– Жива?

С его головы текла кровь. Тёмные, почти чёрные ручейки сбегали по лбу, по вискам и капали, капали на меня. Я почти не слышала его, скорее прочитала по губам, уши словно ватой заложило. Илья чуть отодвинулся и завалился набок.

– Слушай меня внимательно, Ангел. – слова давались ему с трудом, он едва шевелил губами. – Сейчас ты ползком вылезешь из машины и так-же, по-пластунски, доберёшься до обочины. Там канава. Скатишься в неё и по ней отползай назад. Сколько сможешь, успеешь.

Я видела, как быстро он бледнеет. Нечеловечески, смертельно.

– Илья. – ужас от понимания происходящего не давал дышать, скручивал в узел все внутренности.

Он качнул головой, прося не перебивать. Ему приходилось прилагать усилие, чтобы говорить громко, почти кричать оглушённой мне.

– Главное, не вставай, Ангел. Даже голову не поднимай и ползи, ползи подальше. Может, и не заметят. – лицо парня как-то разом осунулось, мутнеющие глаза впали. С каждой секундой ему становилось всё тяжелее говорить.

Я размазывала слёзы и чужую кровь по своему лицу. Понимала, что парень уходит, умирает прямо у меня на глазах.