Он знал их всех если не по именам, то в лицо. Завидя Мегрэ, они встали.

– Все и никто…

– Послали кого-нибудь к мадам Лоньон?

– У нее Дюрантель.

В комнате было накурено, грязно, весь пол затоптан.

– Лоньон вел какое-нибудь дело?

Они нерешительно переглянулись. Наконец один из них, низенький толстяк, сказал:

– Мы уже сами об этом думали… Но вы ведь знаете Лоньона, господин комиссар. Стоило ему напасть на след, он сразу напускал на себя секретный вид… Бывало, неделями расследует какое-нибудь дело, а нам ни слова…

«Еще бы, – подумал Мегрэ, – ведь успехи бедняги Лоньона обычно приписывали другим!»

– Так и в этот раз он недели две с нами в прятки играл, а иногда приходил с таким видом, будто готовит нам сюрприз.

– И словом ни о чем не обмолвился?

– Нет. Нам только бросилось в глаза, что он старался попадать в ночные дежурства…

– Где он дежурил?

– Патрули несколько раз видели его на авеню Жюно, недалеко от того места, где в него стреляли… Но в последнее время и там его не замечали… Он выходил в девять часов вечера и возвращался под утро часа в три или четыре… Случалось, что и всю ночь не приходил.

– Никаких донесений он не оставил?

– Я просмотрел журнал. В свои дежурства Лоньон записывал: «Был в городе», – и все.

– Вы послали людей на место происшествия?

– Троих во главе с Шинкье.

– Журналисты уже пронюхали?

– Покушение на инспектора от них не скроешь! С нашим начальством будете говорить?

– Не сейчас.

Лапуэнт снова сел за руль и повез Мегрэ на авеню Жюно. Деревья стояли почти голые, последние листья, падая, прилипали к мокрой мостовой. Он остановил машину у одного из домов – пятиэтажного здания, вокруг которого собралась толпа человек в пятьдесят. Дождь все еще моросил, но зеваки и не думали расходиться. Полицейские в форменных плащах-накидках выстроились в каре у парадного, оттеснив людей с тротуара.

Мегрэ вылез из машины и стал пробираться сквозь толпу под грибами намокших зонтов. Фоторепортеры тут же метнулись к нему, словно стая гончих:

– Минуточку, комиссар! Еще один снимок! Давайте повторим, отступите назад на пару шагов! Он посмотрел на них точно так же, как смотрела на него в клинике старшая сестра. Дождь еще не успел смыть кровь с тротуара, но красное пятно бледнело на глазах. Рядом можно было различить нацарапанный на асфальте контур распростертого человеческого тела. Как видно, за неимением мела кто-то обвел это место концом палки.

Делио – один из инспекторов 18-го района, узнав Мегрэ, приподнял намокшую шляпу.

– Шинкье у консьержки, господин комиссар, он первым прибыл сюда.

Комиссар вошел в парадное. Дом был почтенного возраста, но содержался, судя по всему, в образцовом порядке. Мегрэ толкнул застекленную дверь в швейцарскую. Шинкье, окончив допрос, прятал в карман записную книжку.

– Я так и думал, что вы приедете. Удивлялся даже, что до сих пор никого из ваших не было.

– Я только что из Биша.

– Как прошла операция?

– Кажется, удачно. Профессор говорит, что Лоньон, может быть, выкарабкается.

Чистенькая комната была обставлена со вкусом и не без кокетства.

Консьержка, приветливая женщина лет сорока пяти, еще не утратила привлекательности.

– Присаживайтесь, господа… Я только что рассказала инспектору все, что знала. Вот поглядите…

Зеленый линолеум был весь усыпан осколками оконного стекла.

– И вот здесь…

Она указала на небольшое круглое отверстие в стене над кроватью, стоявшей в глубине комнаты.

– Вы были одни?

– Да. Мой муж работает ночным портье в «Паласе» на Елисейских полях. Он возвращается в восемь часов утра.

– Д сейчас где он?