— Тебе кажется.

— Мне. Не. Кажется.

Он ругается сквозь зубы и сжимает кулаки.

— Может, тебе хотелось бы большего? — спрашивает со злой иронией.

Я словно пощечину получаю. Звонкую и колючую. Ахаю. Отшатываюсь. Внутри каждая клеточка от возмущения трепещет, но все же решаюсь уточнить:

— Что значит «хотелось бы большего»?

— Вдруг ты думаешь, что мы… мы… раз трахнулись… Черт тебя дери, Завьялова! — орет Бойцов на всю территорию усадьбы девятнадцатого века. — Я не готов к отношениям! Мне это все на хрен не надо!

— Почему ты считаешь, что я хочу отношений? — округляю глаза и нервно сглатываю ком в горле.

Он издевается?

— Ты же баба, вы все их хотите. Отношений этих. Слюни на них пускаете, — отвечает Тимур. — Как переспишь, так хер отвяжешься потом.

Не выдержав, бью его папкой по плечу. Мне все равно, кто и что скажет. В темных глазах загораются предостерегающие огоньки.

— Я не гугл-аккаунт, чтобы от меня отвязываться, — выговариваю с рыком. — Вы много на себя берете, товарищ майор.

— Да ты что? — усмехается он, с интересом меня разглядывая.

Оборачиваюсь на «Ладу Приору» Кологривого. Миша сигналит, торопится. Ему еще сына из школы встречать.

— Тимур Иванович, — произношу уже спокойнее. Всю волю в кулак собираю. — Прошу вас впредь обращаться ко мне как к рядовому сотруднику. — Развернувшись, добавляю тихо: — К тому же секс был так себе… на троечку.

Заняв место в автомобиле, я громко хлопаю дверью и украдкой наблюдаю за удаляющимся Бойцовым.

Кое-как добираюсь до дома. Сбрасываю одежду, напяливаю на себя выцветшую, растянутую майку и разогреваю ужин. Мама, слава богу, из комнаты не выходит.

Налив в любимую кружку чай, я усаживаюсь за компьютер и жму на кнопку. Улыбаюсь. Не шумит, родненький.

Открыв страницу на сайте знакомств, не читая удаляю вчерашнюю переписку с Бойцовым. Абсолютно неинтересно знать, как именно он отзывался о Сюзи, стоя с клизмой возле психдиспансера.

«Привет, Тимурчик!»

Ответ поступает незамедлительно:

«Пошла нахуй».

Фи. Как грубо. А вчера такой обходительный был.

«Ты, наверное, обиделся, да?» — посмеиваясь, печатаю я от лица Сюзи.

Ну как есть блондинка! А на три буквы он тебя по ошибке отправил, деточка?

Минут пять жду реакции, но надпись «онлайн» на страничке потенциального парня Сюзи все такая же ярко-зеленая, а ответить он так и не удосужился.

«Понимаю, обиделся. Я бы тоже обиделась».

Разбавляю переписку грустными эмодзи и продолжаю:

«У меня просто вчера дедушка умер, представляешь? И телефон неожиданно сел... А еще в Тихом океане большое нефтяное пятно обнаружили».

Хладнокровно отпиваю чай из кружки. Угрызений совести я не испытываю. Дед умер давно, с зарядкой телефона все в порядке, а уж нефтяные пятна, что ни день, где-нибудь да обнаруживают.

Заметив рядом с ником «Тимур, 32» еле заметную надпись «печатает…» ехидно улыбаюсь.

«А при чем здесь океан?»

Да! Да! Да!

Аж в ладоши хлопаю. Попался, птенчик. Такой большой, а на стандартную манипуляцию повелся. Как в игре для четырехлеток — вычислил лишнее.

«Ааа… Да так, просто к слову пришлось. А ты долго ждал?»

Закусываю губу.

«Блядь, лучше молчи».

Ржу в голос. Так тебе, Мистер Не отвяжешься.

«Прости, Тимурчик. Так получилось. Это жизнь, понимаешь. Сегодня пан, а завтра пропал, как мой дед. Наверное, надо загладить перед тобой вину?» — Вдогонку отправляю тонну краснеющих смайликов.

«Если что, я люблю горловой».

Фу. Противный. Ненавижу.

Я сжимаю горячую кружку так крепко, что обжигаюсь.

«Похороны дедушки через семь дней. Мы спастические иудеи. Траур для нас не пустой звук, Тимурчик. Поэтому пока не могу».