Последний вопрос пролетает мимо слуха.

Она… красивая для невзрачной мышки. Розовощекая, с дрожащими коленями, рьяно манифестирующая неугасающую бесстрашность передо мной.

Это заводит.

Дьявол, я, похоже, перебрал, выпивая в «Арлетт» с Митрошиным, раз голову посещают всякие сумасбродные мысли при виде бледной линии ее поджатого рта. Вместо того чтобы остановиться на «достигнутом» там, продолжил дома в полном одиночестве. Думал добить содержимое стакана и пойти в спальню, потревожить сон сексапильной блондинки, греющей мою постель, и развлекаться с ней ночь, насколько сил хватит. И вот пришла новенькая домработница, волоча эту чертову тележку, вдвое габаритнее ее самой. Ворвалась сюда с грохотом, заполонив в одно мгновение все свободное пространство.

Разглядывая худые ножки, обтянутые темными джинсами, я скольжу вязким взглядом вверх, гадая о размере ее талии, сокрытой под свободной футболкой. Прямые благородные ключицы показываются из-под V-образного выреза. На точеной, гладкой шее пульсирует венка. Тонкие, выбившиеся из небрежного хвоста прядки касаются розовых мочек маленьких ушей. Я теряю счет времени, подвергая внешность домработницы визуальному исследованию. Румянец на ее щеках приобретает более темный, насыщенный оттенок, вспыхивая алым.

Настоящая.

Она настоящая.

Не стремится разыграть дешевый спектакль, не пытается соблазнить меня, строя глазки, и залезть ко мне в штаны, чтобы добиться какой-либо выгоды. На фоне клоунов, из кожи вон лезущих, чтобы расположить меня к себе, она выделяется желанием находиться в радиусе километра от меня. Отталкивая, непроизвольно притягивает.

― Что ты думаешь обо мне? ― хрипло спрашиваю у нее.

Вера изумленно моргает. Точеное лицо вытягивается и приобретает недоумевающее выражение.

― Что? ― переспрашивает глупо.

Я убираю руки в карманы брюк и, склонив голову вбок, повторно чеканю по слогам свой вопрос. Вера озадачено отдаляется на шаг, считая, что я уготовил для нее ловушку. А мне просто любопытно. Я хочу услышать, как чужие уста называют меня монстром и негодяем. 

Ее мозг лихорадочно подкидывает варианты безопасного отступления из патовой ситуации.

― Ну же, ― я играю на нервах Веры, уговаривая елейным тоном. Сдвигаюсь с места в ее направлении и наслаждаюсь тем, как дамочка в полной растерянности пятится назад. Ее инстинкты велят держаться от меня на расстоянии и приближают к пропасти. ― Я не уволю тебя. Обещаю. Здесь и сейчас я даю тебе возможность свободно высказаться.

― Пожалуйста, позвольте мне уйти, ― несмело просит Вера.

― Ответь, и иди, куда хочешь.

― Я не... Мне не нужны проблемы.

― Их не будет, если ты выполнишь мою маленькую просьбу. Кто я, по-твоему?

― Вы ― мой босс.

― Верно. И я только что выдвинул требование. Исполняй.

ВЕРА

Псих.

Я буду рада, если прямо сейчас подо мной разверзнется земля и поглотит без остатка. Какое ему дело до того, что о нем думает случайная домработница? Пахнет западней, и я не намерена в нее угодить. Так просто не позволю от себя избавиться. Черепную коробку изнутри разрывает одно логичное решение: еще раз извиниться и ретироваться с глаз его долой. Как он сказал ранее: на утро даже имени моего не вспомнит. Господи, пусть будет так!

― Вам нужно отдохнуть, ― уповая на оптимистичный исход, корректно убеждаю я. ― Позвольте проводить вас до…

― Мне нужен ответ на мой вопрос, ― перебивая, холодит железобетонным напором. Резко вышагивает вперед, загоняя меня к стеклянной стене. Окидывая мутным, пытливым взором, привлекательный великан с несносным нравом упирает ладонь рядом с моей головой. Даже встав на носочки, я не дотянусь макушкой до его квадратного подбородка. От окутывающего терпкого аромата мужского парфюма к лицу вновь приливает жар. ― Что такая, как ты, думает обо мне?