Но в основном это касается только больших драконов, которых люди не видели вживую уже несколько столетий. И автор делал предположение, что ко всеобщему облегчению они, должно быть, все вымерли там, куда не ступала нога путника.

Малые же пользовались спросом у загонщиков. Король выделил каждому, имеющему такую метрику ловца, возможность пленить два дракона за год не более пяти лет подряд, но загонщики давно осмелели и ловили их столько, сколько могли.

На скалистых островах, где ещё обитают эти величественные звери, кладки стали редки.

При опасности или с тоски по украденным детёнышам драконицы способны разрушать в себе готовое к кладке яйцо. Следующего же ждать не меньше двух лет.

Иллюстрации были  красивыми, выполненными талантливыми художниками: чувствовались руки нескольких мастеров.

Я с трепетом листала толстенные страницы, выделанные из нежной кожи телёнка, и когда закрыла последнюю, поняла, что настала глубокая ночь.

Мне надо было поспать хоть немного, потому как сегодня предстояло посетить второго целителя, и ничто не предвещало, что второй урок пройдёт легче первого.

А я всё не могла оторваться от книги. В ней встречались спорные утверждения: например, о том, что драконы злобны и мстительны. Они ненавидят людей, потому что такова их природа. Когда-то и воздух, и земля принадлежала им, а теперь владычество безвозвратно потеряно.

Нет, Рим не был злым. Любопытным, гордым, прожорливым и наглым, но не злым. Даже когда он съел бутерброды, я видела, что зверь сделал это потому, что хотел есть, а вовсе не из мести. И даже смог остановиться, подумав о нас.

И вот ещё. Драконов нельзя понять. А я слышала, что он говорит, и Рим совсем этому не удивлялся. Хирин тоже понимал питомца, значит, не всем авторам, даже признанным экспертам, можно доверять.

Однако было кое-что такое, что не давало мне уснуть, даже когда я отложила книгу и, потушив лампу, отвернулась к стене. Автор трактата утверждал, что драконы способны найти человека по одной его вещи. Даже если прошло много лет, а человек за это время мигрировал на край света.

Если это так, то я смогу обнаружить укрытие Оренды, белая ладья, как я поняла, принадлежит именно ей. Но это ладно, как говорится, обнаружить врага — полдела, совсем иное — победить его.

На честную схватку я не возлагала надежд, как сказал Хирин, подготовиться к встрече с похитительницей Ключей Смерти, невозможно. Мелькнула у меня мысль, что, может, лучше просто попытаться выкрасть ценный артефакт.

Заснула я только тогда, когда решила предложить сей вариант подельникам. Не то чтобы это было очень легко, но всё же здесь шансов больше, чем если я просто явлюсь к дому Оренды и вызову её на магический поединок. Последнее для меня было равносильно самоубийству.

Воровать я тоже не умела, но решила высказать мнение, а там выслушаю их предложения. Даже если Оренда, а это почти наверняка, наложила на артефакт мощное заклятие, то всегда можно попытаться его снять, а не ломиться напрямую.

С этими мыслями я и погрузилась в сон, а когда очнулась, то поняла, что рядом растянулся Рим, нагло забросивший на мою ногу хвост. Колючий, между прочим. Так вот почему мне снилось, что Оренда поймала меня и теперь пытает, вонзая в бедро раскалённые прутья!

— Ты где был? — спросила я сонно, увидев, что стоило мне встать, как дракон сразу открыл глаза.

— Летал, охотился, дышал лесом, — ответил он и уставился на меня с виноватым видом. — Съел две соседские курицы на рассвете. Но я сделал  это далеко отсюда, чтобы на тебя не подумали.