Из толпы прямо на меня шла громадная лохматая собака.

Приближающийся пёс с виду походил на ирландского волкодава. Разве что лоснящаяся шерсть этого красавца была раза в два длиннее и темнее, а на более широкой морде блестели глаза жутковатого светло-жёлтого цвета.

Первый порыв — бежать, — подавила в зародыше. Бежать от собаки — что может быть глупее?

В голове лихорадочно билась мысль — как? Как она учуяла оборотней? После усердной помывки и чистки одежды...
Ведь даже импровизированный рюкзачок подвергся тщательной обработке. Неужели браслет? Это единственная вещь, которую я не додумалась сполоснуть в воде...

Меж тем пёс приблизился вплотную и уселся у моих ног. Я осторожно сделала крошечный шажок — и была незамедлительно остановлена предупреждающим рычанием.

— Хороший пёсик, — проворковала заискивающе.

«Хороший пёсик» посмотрел на меня, как на идиотку.

И что теперь делать? К счастью (или к сожалению?) долго ждать не пришлось.

— Палач! — послышался властный голос, и собака мигом вскочила на ноги, приветствуя хозяина.

Около нас материализовался мужчина. Нет, он не появился из ниоткуда, но подошёл настолько незаметно, что я чуть не подпрыгнула от неожиданности. С первого мгновения стало яснее ясного — мне «повезло» нарваться на истинного охотника. Уверенный цепкий взгляд тёмных глаз, обветренное лицо, удобный походный наряд, за плечами — лук со стрелами и мешок, на поясе меч, в каждом сапоге по кинжалу — всё это выдавало человека, привыкшего к дальним странствиям и схваткам с многочисленными врагами.

— М-м-м, какая хорошенькая оборотница! — суровое лицо на короткий миг озарила лёгкая улыбка, — Никогда таких не видел.

— Я вовсе не оборотница! Почему ваша собака меня не пропускает?

— Конечно, ты оборотница, потому и не пропускает, — непререкаемым тоном заявил незнакомец, — знаешь, скольких твоих сородичей обнаружил Палач? И помог уничтожить.

— Не знаю и знать не хочу, — отрезала я, испугавшись не на шутку, — Сейчас же пропустите.

— А ты с гонором, малышка.

Сквозящее в интонациях высокомерие было столь отвратительным, что я потеряла всякую осторожность:

— Не смейте так со мной разговаривать!

— Да кого ты из себя строишь?

Охотник схватил меня за руку, но, к сожалению, поверх платья, а потому не почувствовал боли.

— Идём.

— Я никуда с вами не пойду! — закричала в панике, безуспешно вырываясь из железной хватки, — Послушайте, у вас считается нормальным цепляться к честным людям?

На крик начали стекаться охочие до зрелищ зеваки.

— Эй, милок, а ты чёй-то в неё, правда, вцепился? — заступилась за меня женщина, обнимающая внушительных размеров корзину.

— Идите, мамаша, по своим делам. Идите. Это оборотница.

По толпе прокатилась волна потрясённых ахов и охов, на секунду воцарилась полная тишина — я даже услышала стук собственного, отчаянно колотящегося сердца, — а потом все загалдели разом, стараясь перекричать друг друга:

— Оборотница!

— Бей её!

— На костёр!

— Убить!

— Мерзкая тварь!

— Да хватайте же её, хватайте, пока не сбежала!

Первый камень, брошенный неизвестно кем, упал прямо передо мной. Второй — попал в бок встревоженно рычащей собаки. Бедный пёс зашёлся в безумном лае, а его хозяин выхватил маленький охотничий рог и затрубил, оглушив и ошарашив и меня, и толпу «добрых» жителей Больших Врат.

— Сейчас же прекратить! Я — королевский охотник, Арес ди Фараль, — надо же, он, оказывается, из благородных, — Не волнуйтесь, граждане, оборотница сегодня же будет уничтожена.

— Я не оборотница, — глаза жгли слёзы, в горле першило, а грудь сдавило от невыносимого страха, — я простой человек, клянусь вам.